Трансфер - страница 72

Его руки находят подол моего платья, тянут вверх, и когда появляются мои трусики, Престон отодвигает их в сторону и проводит пальцами по моей киске. Поддразнивает. Но продолжения не следует. Вместо этого, он медленно тянет вверх мое платье, рассматривая мое почти обнаженное тело.

Голубые глаза оценивают меня. Они расширяются, в них вспыхивает голод.

Престон стонет, тянет меня ближе. Мы так близко, что я чувствую биение его сердца.

— Ты нужна мне.

Грубые руки расстегивают мой лифчик.

— Прошла целая вечность с тех пор, как я чувствовал тебя, как был похоронен внутри тебя.

Мои трусики падают следом, оставляя меня полностью обнаженной. Проявляя отчаянное усилие, Престон что-то бормочет и касается меня ртом.

Требуя меня.

Владея мной.

Я с такой же страстью отвечаю на его поцелуй.

Доведенная до крайности и нуждающаяся в большем. Еще одно последнее движение языка и наши тела разъединяются. Как невесомое перышко, Престон поднимает меня, обнимая, пока мы не добираемся до его комнаты.

Он накрывает свое тело с моим, позволяя мне вести. Позволяя мне контролировать. Облизываю языком контур его губ, целую, покусываю и спускаюсь ниже. Стон протеста срывается с его уст, но я просто улыбаюсь и прокладываю дорожку поцелуев вниз по шее, по торсу и животу. С каждым пройденным дюймом дыхание Престона все чаще сбивается с ритма. Каждый глоток кислорода становится все труднее принять. Когда я дохожу до нужного мне места, нахожу его жестким и готовым. Мой язык выписывает круги, вызывая череду проклятий и стонов.

— К черту все, — отстраняется Престон, и я смотрю на него полуприкрытыми глазами. — Мне нужно быть внутри тебя.

Ползу вверх, прижимаясь к его груди, а затем медленно опускаюсь, соединяясь с ним. Меня пронизывает невероятная сила, когда я полностью его принимаю, мои бедра начинают кружить, а потом я двигаюсь вверх и вниз.

Никогда не чувствовала себя так хорошо.

Перевернув меня на спину, Престон продолжает движение. Впиваюсь ногтями в его плечи и подстраиваюсь под его толчки, но он не замедляется, а снова и снова двигает бедрами в быстром ритме. Сильные руки ловят меня за подбородок.

— Посмотри на меня.

Мы оба близки к освобождению. Я задыхаюсь.

Дыхание сбивается. Наши движения становятся безумными. Объятия. Толчки. Тяжелое дыхание.

Хватаю воздух ртом.

Он любит меня, как отчаявшийся человек. Как оголодавший. Как человек, пытающийся завладеть мной. Как человек, нуждающийся во мне. Мое тело сотрясает дрожь, и Престон выходит из меня.

— Я.

Толчок.

— Чертовски люблю тебя.

Толчок.

— Ты моя.

И толкается еще глубже.

— Ты понимаешь? Меня не волнуют последствия, ты моя.

Здесь и сейчас я полностью принадлежу ему. Мое невесомое тело пульсирует, в то время как и он достигает своего собственного апогея.

— Боже, — выкрикивает Престон и кончает. — Ты принадлежишь мне. Эта связь никогда не будет нарушена. Ты всегда будешь моей.

*** 

Иногда, даже если это причинит вам боль, вы должны поступить правильно. Когда я смотрю на него спящего, понимаю, это то, что мне нужно сделать.

Глядя в будущее, могу сказать, что всегда буду его любить; также реально я представляю себе: будь мы вместе — мои панические атаки исчезнут, кошмары прекратятся, но это лишь фантазия, я не могу на это пойти.

Я не могу быть с ним. Это было бы нечестно. Я — неуверенная в себе женщина, я должна побороть в себе страхи, а Престон заслуживает сильную женщину рядом с собой. И я признаю, что не та, кто ему нужен. Я могу вернуться к нему, только когда исцелюсь, перестану быть сломленной.

Я должна быть сильной. Мне нужно доказать ему, что смогу уверенно стоять на ногах. И что это вовсе не трансфер. Что я люблю его всем сердцем, а не заполняю им свою душевную пустоту.

Хотя мое сердце разрывается от мысли, что мне нужно уйти, но я должна это сделать. Не только для обретения себя, но и для него.

Возможно, он не признает, что испытывает контр-трансфер, но какая-то часть его всегда будет сомневаться.

Мы оба должны найти себя.

По прошествии времени, когда я смогу исцелиться, и если мои чувства все еще не остынут, мы сможем увидеться, разобраться в наших отношениях, но сейчас главное для меня — найти себя, принять и примириться со своей собственной трагедией.

Дрожащей рукой я начинаю писать. И когда заканчиваю, вкладываю письмо в свой дневник. Интересно, на этом наша история заканчивается? Это будет мой единственный подарок ему?

Мой дневник.

Все, что у меня на сердце.

Поворачиваюсь и ухожу. Не могу оглянуться назад. Знаю, если сделаю это, то уже никогда не уйду.

Глава 37
Престон

Перекатываюсь через кровать и тянусь к Еве. Хочу сильнее прижать ее тело к себе, чувствовать ее тепло рядом. Ищу ее рукой, но ничего не нахожу, и место холодное. Открываю глаза и обнаруживаю пустоту.

Где она? Начинаю вставать с кровати, чтобы найти ее, но все внутри замирает. Рядом с моей стороной кровати лежит дневник. Но не мой. Он не принадлежит мне. Это принадлежит ей. Быстро тянусь, чтобы взять его. Чтобы понять, почему она оставила его здесь. И когда открываю его, лист бумаги падает на кровать.

Дорогой Престон,

Я писала и переписывала это письмо, и правда в том, что я никогда не смогу по-настоящему сказать тебе, как сложно его написать.