Любовь мстителя - страница 101

Ева застыла, смущенная извинениями и заботой Стефано.

— Твоему состоянию нет оправдания. Ты согласен со мной, Фурио? Поэтому, если я могу что-нибудь сделать для тебя, пока мы ждем, пожалуйста, дай мне знать.

Он сейчас серьезно? Внезапная дружелюбность была настолько неуместной, что пугала. Наверное, Фурио ударил ее сильнее, чем ей казалось, потому что она явно растерялась.

— Не бойся, Ева, — усмехнулся Стефано без капли юмора, — Габриэль боится за двоих. Довольно странно, что это не повлияло на меня так, как я предполагал.

Она покачала сотрясенной головой и подавила крик, когда снова пошевелила плечом. Святой Боже! Она стиснула зубы от волны боли и не удивилась выступившим на лбу каплям пота.

— Я не понимаю, что здесь происходит, — призналась Ева хриплым голосом. — Ты не собираешься меня убивать? Или заставить меня подольше страдать — часть сценария?

Девушка отпрянула, коря себя за несдержанность, когда Стефано поднялся, в два шага оказавшись рядом, его лицо внезапно помрачнело. Он оттянул ворот ее футболки и осмотрел плечо. Ева попыталась отмахнуться от его руки, но выругалась.

— Черт побери! — рявкнул он, свирепо глядя на Фурио. — Ты, нахрен, вывернул ей плечо. Ева, тебе нужно расслабиться.

— Нет, не надо, — в ужасе пролепетала она. Он собирается вправить ей вывих? Трогать ее руку? Ту, которая и так огнем горит? — Можешь просто убить меня?

Стефано проигнорировал ее и махнул Алесио.

— Держи ее. Здесь и здесь. Крепко, — добавил он, указав на талию и здоровое плечо.

— Пожалуйста, Стефано, — ей было плевать, что она умоляла, — просто оставь. Это...

Они проигнорировали ее просьбы, и Алесио сделал, как ему велели, держал крепко, пока Стефано взял за запястье и вывернул руку в странное положение.

— Черт, хватит, Стефано! — закричала она, захлебываясь от боли.

— Не отключайся, — пробормотал он, обхватил плечо и сдвинул его, прежде чем медленно вернуть руку на место. Ева взвыла от тошнотворного хлопка и как только подумала, что сейчас потеряет сознание, почувствовала внезапное облегчение.

— Встало на место? — спросил он.

Ева моргнула.

— Да, — выдохнула девушка. Первый нормальный вдох с момента, как она очнулась. Неуверенно взглянула на его удовлетворенное лицо. — Спасибо. Это... Боже, мне намного лучше.

Алесио отпустил ее и молча отошел, пока брат Габриэля снова подсунул под спину подушку.

Ева подозрительно нахмурилась.

— Откуда ты знал, что надо делать?

Стефано одарил ее насмешливым взглядом.

— Большинство из нас знает пару вещей, как оказать первую помощь в полевых условиях. Мне уже дважды приходилось это делать. Случай был немного другой, но результат тот же. Облегчение. Тебе стоит приложить к плечу лед, как только появится такая возможность.

Они серьезно сейчас это обсуждают? Должна ли она сделать это до или после того, как он убьет ее?

— Непременно, — буркнула она. — Обязательно попрошу святого Петра дать мне лед, как только окажусь перед воротами рая.

Подняв руку, Стефано осторожно провел пальцем по ушибленной щеке и покачал головой. Ева отпрянула от чужого и совершенно нежеланного прикосновения.

— Я искренне сожалею о случившемся, Ева. — Он опустил руку и вернулся на стул.

Ева попыталась осмыслить такой неожиданный поворот. Это не тот Стефано, которого описывал Габриэль во время рассказа о своей жизни. Ева медленно спустила ноги на пол и выпрямилась, чтобы не чувствовать себя такой уязвимой.

Она дочь Василия Тарасова, черт побери, и не может показать слабость перед этими бандитами.

Прочистив пересохшее горло, Ева спросила:

— Что ты имел в виду, когда сказал «пока мы ждем»? Ждем что?

— Габриэля. — Она подняла брови и округлила глаза. — Что? Не думала, что он придет за тобой? Ты его не знаешь? Парень пойдет на все ради защиты тех, кто ему дорог. Почему, как ты думаешь, он не убрал меня? — Он указал на нее пальцем. — У меня сложилось впечатление, что Габриэль соберет целую армию, чтобы добраться до тебя.

Погодите. Что?

— Такое ощущение, что ты уважаешь его за это. — Слабо. Но Ева не знала, что еще сказать.

— Так и есть.

— Но при этом ненавидишь его.

Стефано опустил взгляд на колени, но Ева успела заметить вспышку смущения в глубине его глаз.

— Возможно. Возможно, нет.

— Не знаю, как это понимать.

Стефано повернулся и знаком указал Фурио и Алесио на дверь.

Фурио встал, недовольный, что его попросили уйти.

— Ты, нахрен, серьезно?

Выражение лица Стефано изменилось, и Ева увидела, каким пугающим он мог стать, если ему перечить.

— Я сказал.

Насупившись, Фурио вышел в открытую Алесио дверь. Алесио последовал за ним.

— Теперь ты собираешься меня убить? — поинтересовалась Ева, чтобы заполнить повисшую в комнате тишину.

— Нет.

— Собираешься объяснить, что подразумевал под «Возможно, да, возможно, нет»?

Уголок рта Стефано дрогнул от ее настойчивости.

— Ты так же допрашивала моего брата?

Тоска по Габриэлю сдавила горло.

— Временами.

Стефано замолчал, и Ева попыталась собраться. Он хотел что-то сказать ей, но сам себя остановил. Прямые вопросы не сработают, поэтому Ева попробовала другую тактику. Решила сделать разговор более личным.

Она мысленно вернулась к одному из уроков Калеба по самообороне.

«Похитители видят в жертве объект, а не живого человека. Поэтому, если тебя когда-нибудь похитят, делай все, чтобы выставить себя личностью, показать свои чувства. Кем-то с прошлым, семьей. Воплощением жизни. Есть надежда, что это отсрочит, а может, и предотвратит планы этих ублюдков».