Разведёнка - страница 48

- Та, Рудик здесь. Звал посидеть. Ты как? Присоединиться не желаешь?

- Рудик? - лениво спросил он, глядя на Надеина исподлобья. - Нет, пойду спать.

- А, ну ладно. А мы сегодня в покер до утра.

- Валяйте. Рудику привет передавай, - вяло проговорил и усмехнулся, знал, что при одном его имени Рудик обделается в очередной раз.

Игорь Надеин ушел, а Пашу немного отпустило напряжение. Не в его привычках было сдерживать эмоции, вообще, сдерживать себя. Хотел - брал, хотел - делал. А теперь вытанцовывал как сапер на мине, бл***.

Выключил торшер, освещавший комнату, встал и подошел к окну. Теперь свет падал только снаружи. Свет фонарей заливал крепкую мужскую фигуру. Мягко белела в темноте рубашка. Руки в карманах брюк, ноги расставлены. Белый провел пятерней по волосам и откинул назад голову.

Того, что он узнал, не хватало. И все же, из разговора с Игорем Паша понял нечто важное - она не сказала брату, сохранила в тайне. Это делало происходившее между ними чем-то особенным, знаковым. А то, что между ними что-то проиходит, не было смысла отрицать.

Отношения? У него? Паша тихо и дробно расхохотался. Но он чувствовал это неладное постоянно. Его будоражило, ему хотелось добавки! И не только добавки, бл***...

Это было глупо, он сам стеснялся себе в этом признаться. Ерунда! Ему просто необходимо выяснить, спала ли она с кем еще, кроме него.

Для чего? Что он собирался с этим знанием делать? Так далеко он не загадывал, важно было здесь и сейчас. Его первобытный мужской интерес никогда не был так настойчиво ориентирован на одну бабу. Такого не было, чтобы его трясло от жадного желания подмять под себя не какую-то абстрактную дырку, а именно ее. И это было странно. А то, что она, возможно, беременна от него, вообще вызывало какой-то священный трепет.

Глупые мысли, нах***! Совсем ему от недотраха башку засрало!

Надо просто вытрясти из чернявой сучки правду! С кем спала, где, когда, сколько раз. И пох*** все остальное.

Пусть попробует не сказать! Он будет ее наказывать самыми грязными способами, на которые способна его фантазия. Да, мать его! Сучка снова будет течь и орать под ним от кайфа.

Осознав, какое направление его мысли приняли на этот раз, Белый немного успокоился. Потому что это было привычно. А то другое, что он начинал к ней испытывать, было выше понимания, ставило его в тупик.

Мужчина у окна повел шеей, склонил голову к одному плечу, к другому, разминая позвонки. Дурацкое состояние! Какое-то, бл***, томление, тоска.

Что за ху*ня с ним творится? Он что, пубертатный подросток?! Зло провел ладонью по затылку, взлохмачивая белевшие в темноте волосы. Плохо. После разговора с Надеиным, Белый был на взводе. Его словно подзуживало изнутри, несколько раз порывался пойти и разобраться прямо сейчас, настолько томительным оказалось это состояние неуверенности и недостатка информации.

Постепенно мужчина заставил себя успокоиться.

Нех*** проявлять нетерпение, показывать свою заинтересованность.

Он просто задаст ей пару вопросов. Завтра.

глава 51

Кристина так и заснула в гостиной на диване. Как была, в мохнатом халате и в смешных толстых носках с оленями. Среди ночи проснулась вся занемевшая, телевизор рябил что-то на своей волне. Выключила его и, потирая поясницу, поплелась в спальню.

Теперь при взгляде на свою кровать ей уже не мерещился Паша Белый, впечатление сгладилось. Но все равно как-то... Спать на бабках? Осторожно села, попрыгала на матрасе - вроде ничего особенного. Потихоньку заползла под одеяло, накрылась до носа и попыталась уснуть.

Вот тут, как назло, он и начал ей мерещиться. Да еще в такие моменты, что ей просто становилось жарко. И так вертелась, и эдак, потом разозлилась, стукнула по подушке кулаком, уселась на кровати и крикнула в темноту:

- Пошшшел ты! Пошшшел ты! Пошшшел!

И сердито сгорбилась. Урод, мало ему портить ей жизнь, так он еще будет мешать спать!

Но... Она могла сколько угодно кричать и злиться, на самом деле волновало Кристину совсем другое.

Мысли. Что если это правда?

Без мужа, беременная от левого мужика. Заявиться вот так домой? Эта мысль вызвала протест и немедленное отторжение. Чтобы ее жалели и сочувственно вздыхали? Вот еще?! Теперь не те времена! Плевать ей было, кто что о ней подумает!

Но, дело в том, что ей было не плевать.

Весь вчерашний день и вечер Кристина ходила, говорила, смеялась, делала что-то, и думала об этом. Что греха таить, она непрерывно думала об этом и сейчас. Ждала месячных, напряженно прислушивалась к ощущениям внутри себя. Она перед сном даже прокладку заранее налепила! Как бы на всякий случай, чтобы постель не обляпать, с нее же вечно льет фонтаном. На самом деле просто от страха.

Ребенок...?

Она оказалась совершенно не готова к этому, чувствовала себя ошалевшей. Эмоциональные качели как на амриканских горках. Двойственность чувств, когда и страшишься чего-то, и, вместе с тем, желаешь. Вот что добивало.

Коснулась рукой плоского живота, зачем-то погладила и вздохнула.

А потом взяла в руки телефон и так и застыла, нахмурившись. А звонить ей некому, не с кем поделиться. Маме нельзя. Как представила, что будет, начни она среди ночи рассказывать это все маме, самой дурно стало.

Подумала еще и стала набирать:

«Аленушка, плохо мне. П*здец как. Что делать, я не знаю...»

«Застряла я, понимаешь? Застряла...»

«Дура я такая, зачем я вообще к этому козлу тогда подошла...»

«Где была моя голова?»