Просто секс, без любви - страница 69
Наталия: Думаю о тебе. Хочешь поговорить?
С зачастившим пульсом я отправила сообщение и принялась ждать ответа. Отчет о доставке пришел моментально. Уведомление о прочтении появилось еще через десять секунд. Когда на экране замигали три точки, я затаила дыхание, и в моих венах запульсировало предвкушение. Через десять секунд точки исчезли, и я шумно выдохнула. И замерла в надежде, что они исчезли, потому что Хантер закончил писать, и его ответ уже мчался по воздуху ко мне в телефон.
Прошло пять минут.
Десять минут.
Полчаса.
Час.
Но ответа я так и не дождалась.
Мне было бы проще принять, что он не ответил, если бы мое сообщение осталось непрочитанным, или на экране не замигали бы точки, означающие, что он раздумывал над ответом. Тогда я гадала бы, получил ли он мою смс, и во мне еще теплилась бы надежда. Но тут гадать было не о чем. Хантер прочитал мое сообщение и решил не утруждаться ответом.
ГЛАВА 33
Хантер
Семь лет назад
Ну же, Джейс. Возьми чертову трубку.
Постукивая ногой, я считал гудки. После четвертого меня перекинуло на автоответчик. Я сбросил вызов и набрал номер Джейса еще раз.
Опять нет ответа.
Что-то было неладно. Я схватил ноутбук с рабочими документами и по дороге к выходу заглянул в кабинет начальника.
— Мне нужно кое-что выяснить в строительном департаменте, — соврал я. — Вернусь через пару часов.
В машине я включил музыку, надеясь расслабиться за полчаса дороги до Джейса. Но все получилось наоборот. Каждая песня и каждая миля только усугубляли мое дурное предчувствие.
В последнее время Джейс был в депрессии. И осуждать его я не мог. Теперь ему давались с трудом самые элементарные вещи — например, говорить или сидеть. Каким-то чудом ему еще удавалось каждое утро подниматься с кровати и даже немного ходить, однако к вечеру Джейс так уставал, что ему приходилось пользоваться ненавистной инвалидной коляской. Непроизвольный тремор рук и плеч усилился до такой степени, что будил его по ночам, и теперь он спал от силы час или два. Много месяцев он выходил из дома только к врачу. В основном Джейс смотрел телевизор и ждал приезда сиделки, чтобы та побрила его и помогла чуть-чуть погулять по двору.
Мы пробовали уговорить его переехать обратно к дяде Джо и тете Элизабет или пожить у меня. Но он отказался, предпочитая жить в одиночестве в своем депрессивном арендованном доме, а не в окружении семьи, которая хотела помочь ему. Я навещал его несколько раз в неделю после работы — как и наш дядя, — но особой радости эти визиты ему не приносили. Я всегда думал, что хуже смерти нет ничего. Но теперь не сомневался, что ее ожидание — тяжелей во сто крат.
По дороге я еще раз набрал его. Опять ничего. Джейс звонил мне утром и даже оставил сообщение, но я был на встрече, поэтому звук на телефоне был отключен. Когда я снова воспроизвел его, в животе дернулось тошнотворное чувство.
Бро… Десять секунд тишины.
Я никогда не держал зла на тебя из-за Саммер. Несколько глубоких вдохов. Ему было тяжело говорить.
Просто хотел убедиться, что ты это знаешь. Еще одна пауза.
Люблю тебя, мужик.
Болезнь Хантингтона повлияла на его разум — на то, как он думал и о чем. У него стали случаться частые перепады настроения. Я прочитал достаточно литературы, чтобы воспринимать это как норму, однако что-то в его голосе сообщило, что я услышал не просто случайные мысли во время спада. Мы с Саммер не общались уже несколько лет. Хотя я признался брату о своих отношениях с Саммер, почти сразу после его выписки из больницы я порвал с ней. Почему он вспомнил об этом сейчас? Он будто хотел, чтобы после его смерти меня не отягощало бремя вины. Боже, хоть бы я ошибался…
С каждой милей дурное предчувствие нарастало, и я все сильнее давил на педаль. Когда я съехал с магистрали, то понял, что еду со скоростью девяносто пять миль в час. Вместо получаса я добрался до Джейса за двадцать минут.
Брат не открыл мне, хотя я даже не дал ему этого сделать, поскольку впустил себя сам — с помощью ключа, который он дал мне в прошлом году.
— Джейс!
Тишина.
— Джейс!
Нет ответа.
Я несколько раз сжал и разжал кулаки. Такие холодные. Мои руки были очень холодными.
Кухня. Никого.
В гостиной тоже. Как и в столовой.
Дверь в спальню была распахнута.
Пусто.
Прятаться в маленьком доме было особенно негде.
Во дворе его тоже не оказалось.
Возвращаясь по коридору на кухню, я заметил, что дверь в ванную закрыта. Когда я встал перед ней, волоски на моей шее встали дыбом.
Фак. Я свожу себя с ума.
Глубоко вдохнув, я постучался.
— Джейс. Ты там?
Тишина.
Я постучал еще раз. Дверь от стука открылась.
И я оцепенел.
У меня прервалось дыхание.
Земля ушла из-под ног, а сердце раскололось на части.
Нет.
Нет.
— Неееет! — закричал я.
Я бросился к обмякшему телу брата, которое свисало с веревки, привязанной к креплению на потолке. Он снял лампу, чтобы дотянуться до балки.
В панике я приподнял его, чтобы ослабить веревку.
Глаза Джейса были открытыми и выкатились из орбит.
Губы и лицо посинели.
В уголках рта запеклась кровь.
Но я отказывался верить в то, что уже слишком поздно.
