На предельных скоростях - страница 43
- Не получится, малышка, будем играть по моим правилам,- хочется врезать себе и хорошенько. И откуда во мне вся эта медово-приторная дрянь? Малышка, бля@ь! Что дальше?! Начну называть Миху «деткой» или цыпочкой? Никогда такой фигней не страдал, а тут как по заказу: сладкая, малышка, конфетка.
Кондитер хренов!
Хотя, нет, конфетка пусть остается, это мне нравится, я уже не могу называть Михаль иначе.
- Ну вот, только я поняла, что ты меня так давно хочешь, дай осознать и насладиться этим моментом.
- Насладиться говоришь? Это мы запросто устроим...
Разворачиваю Миху на живот, рука тут же пробирается под ее майку, вновь сжимая грудь.
И не вспомнить, сколько раз на стенку лез, когда она расхаживала по дому без белья, будто нарочно соблазняя, и вот теперь, наконец, это сыграло мне на руку.
Жадно ласкаю пальцами затвердевшие соски, чувствуя, как моя девочка изгибается от удовольствия.
И тормоза сдали окончательно. Прижался к ней всем телом, вжимая в диван, зарываясь лицом в шелковистые волосы, дурея от ее запаха.
Проклятье, это и сорвало мне крышу - она пахла моей...
Моей женщиной, моей потребностью, моей самой сладкой, запретной жаждой.
Перекидываю ее волосы на плечо, оголяя спину, оставляя влажную дорожку из поцелуев на шелковистой коже.
- Раш... - то ли стон, то ли всхлип вырывается из горла Михи, когда моя рука нагло проникает в трусики.
- Давай еще разок, конфетка. Как тогда, на байке. Шалею от твоих стонов.
Ее тело выгибается, бедра вжимаются в стоящий колом член, и мы одновременно стонем от этого безумного ощущения. Не сдерживаясь, делаю пару толчков вперед, этого хватает, чтобы сорваться.
Хочу ее, как одержимый...
Расстегнуть джинсы, стянуть с Михаль белье, поставить на колени и жестко трахать, пока хватит сил.
Сейчас! Немедленно и как можно глубже!
Проклятье!
Бля@ь, у нее это в первый раз! Я, твою мать, у нее первый!
Стучит в висках, и это единственное, что заставляет сдерживаться, не поддаться раздирающему желанию, которое набатом звучит в затуманенном алкоголем мозге.
Но как же тяжело заставить себя остановиться...
Сжал каштановые волосы в кулак, отчетливо представляя, как буду так же сжимать их, входя раз за разом в нежное податливое тело своей конфетки.
Губами - к влажной коже, впиваясь зубами, чувствуя на языке ее вкус...
Пальцами быстрее и глубже, так, чтобы ей было хорошо, чертовски хорошо.
Михаль выгибается и замирает на миг, кусая тыльную сторону ладони, приглушая стоны и всхлипы, рвущиеся с губ.
- Хочу слышать тебя... - Уже почти рычу, касаясь ее подбородка, заставляя убрать ладонь.
Миха стонет, просит не останавливаться, двигая бедрами навстречу моим ласкающим пальцам. А я, словно безумный прижимаюсь теснее, чувствуя, как ее накрывает оргазм, впитывая каждый звук, каждое ответное движение желанного тела в моих руках.
Это ад... Это дикий, ни с чем несравнимый кайф: ощущать ее горячую, извивающуюся под собой... Такая узкая... Такая чертовски узкая...
Я сейчас просто сдохну...
Мы дышим как загнанные звери. Хотя, почему как? Я себя таким и ощущаю. Мокрые и возбужденные лежим, жадно глотая воздух, прижавшись друг к другу, окутанные темнотой.
- Раш, пожалуйста...
- Шшш, конфетка, не сегодня. Прости, знаю, хочется, сладкая моя, такая нежная девочка,- прошептал, скользя нежными движениями по влажным складкам. - От одного твоего вида дурею, а когда тебя такую под собой чувствую, хоть вой. Но во мне столько джина, что я сейчас тупо трахну тебя и тут же вырублюсь.
- Раш, это уже не смешно...
- Ты думаешь, я на стенку не лезу? Да я вокруг тебя землю рыть готов. Дурак, думал, что ты меня боишься. Решил - к черту, перебешусь, что мне, девок мало?! Не вышло, только еще больше на тебе повернутым стал, - бормочу, поглаживая нежную кожу, успокаивая. Переворачиваю ее, прижимая крепче, убирая спутанные волосы с лица.
Миха смотрит на меня во все глаза, явно не понимая из этого обрывочного бреда и половины. Но меня уже понесло, и я продолжаю обрушивать на нее свои пьяные откровения, желая донести главную мысль.
- Нежная моя конфетка... Красивая, это конечно, но у меня много баб было, и, вот веришь, почти все красотки... Но никогда так меня не клинило, а ты еще и девственницей оказалась... Вот что мне с тобой теперь делать? А?!
Заглядываю в глаза, но в этой чертовой полутьме ничего не разберешь. А может просто у меня уже каша в голове от выпитого?
- Ты ж у меня такая тоже в «первый раз». Хрен теперь знает, как с тобой быть, как подступиться, - шепчу, уже скорее обращаясь к себе, рассуждая вслух, перебирая шелковистые каштановые волосы, проводя большими пальцами по скулам, губам, как всегда боясь не рассчитать силы и надавить сильнее, не дай бог сделать больно.
- Просто делай то, что хочется, мне все понравится, я уверена, - отвечает, успокаивая. Смешная, наверно, в ее понимании это звучит успокаивающе. А я тут же представляю себе калейдоскоп всего, что хочу с ней сделать, и понимаю: для девчонки, у которой секс впервые, это точно не подойдет.
- Не вовремя ты появилась. Хреново сейчас все, очень хреново, но тебя все равно теперь не отпущу. Если сама решила, что хочешь рядом быть, не отпущу. Я не герой, Миха, или что ты там себе напридумывала, я ж чертов эгоист.
- Я в курсе... - В голосе столько обиды, как и во взгляде, обращенном на меня. Сколько ни пытайся объяснить, а для нее все равно закон один: не сплю, значит не хочу. Глупая... Ни черта ж не понимает. Хотя, я уже и сам с трудом догоняю, откуда у меня столько загонов в башке.
