Чувство Магдалины - страница 18
– Ты этим всем пользуешься, да?
– Пользуюсь, да. Как всякий художник.
– А можно я посмотрю твои картины?
– Давай потом, ладно? Тем более особо показывать и нечего. Я как-то… Не писал ничего в последнее время…
– Почему?
– Я ведь уже объяснял тебе, что никак не могу поймать свой ветер, помнишь?
– Да, помню. Только до конца не понимаю, как это. Например, если мне надо что-то сделать, но я не знаю, как к этому подступиться, я просто начинаю хоть что-то делать. Пусть неправильно, неверно, но все равно начинаю. По-моему, главное – начать. А потом само пойдет…
Услышав эти слова, Лео с улыбкой усмехнулся:
– Ну, ты рассуждаешь как неофитка, только и всего. Наверное, я не смогу это тебе объяснить… Понимаешь, каждому художнику нужен свой путь, свое видение предмета, своя фишка, чтобы по ней его узнавали. И даже не фишка, а своя соломинка, за которую можно ухватиться. Да, это очень важно – знать, за что ухватиться. Чтобы сплелось внешнее видение и внутреннее, чтобы с удовольствием плыть… Или лететь… Это и есть ветер, понимаешь? Поймал свой ветер – значит, и паруса надуешь. Поняла?
– Ну да, в общем, – кивнула Маша, стоя напротив Лео. – А ты пробовал его поймать? Надо ведь работать, пробовать одно, другое, третье…
– Надо не пробовать. Надо чувствовать. Ощущать изнутри, что твое, а что не твое. Сейчас ведь изобразительных техник великое множество, и в качестве окрашивающих элементов может быть использовано буквально все. Свое надо найти, собственное, понимаешь? Хотя я не очень люблю всякие дилетантские выдумки, мне классика больше по душе. Люблю холст и масло. Ну, акварель иногда. Или пастель… Ну, да ладно. Это разговор долгий. Так нравится тебе здесь, говоришь?
– Да, очень! – оживленно проговорила Маша. – А где ты живешь? Ну, в смысле, где ты спишь, где ешь…
– А вон, видишь, в углу лесенка? Поднимайся по ней и попадешь в мое жилище. Только не пугайся, там настоящий бардак. Не успел прибрать перед отъездом. Я ж не знал, что вернусь сюда не один…
– Ну, бардак – это не страшно. Я сама все приберу. А на ужин у нас что-нибудь есть?
– Не-а, – отрицательно помотал головой Лео. – Холодильник наверняка пустой.
– Может, я в магазин схожу и куплю что-нибудь? И ужин приготовлю?
– Да брось… – беспечно махнул рукой Лео. – Сейчас передохнем с дороги и пойдем ужинать в кафе. На первом этаже дома есть замечательное кафе, там очень вкусно готовят.
– Я тоже очень вкусно готовлю! – воскликнула Маша. – Я много чего умею!
– Да ты вообще у меня умница, я знаю. Вот с завтрашнего утра и начнешь хозяйничать, как тебе вздумается. Я утром по делам убегу, а ты перестраивай жилое пространство под себя, ладно? А в мастерской я сам… В мастерской ничего не трогай, договорились? Разделим пространство по-честному?
– Конечно, договорились, – согласилась Маша. – Я ж понимаю. Ты художник, это твой мир, он чужого вмешательства не терпит. Я тебе обещаю, что ничего здесь пальцем не трону, только если сам попросишь.
– Спасибо…
– Да за что? – удивилась девушка. – Это же так просто. Я тебя люблю, и я уважаю твою жизнь, твой внутренний мир. Это тебе спасибо, что ты мне поверил.
– Ну ладно. – Лео явно не хотелось поднимать эту тему. – Ты к ужину переодеваться будешь или в джинсах пойдешь?
– Так у меня ничего нет… – развела руками девушка. – Я ж не взяла ничего…
– Ах да! Извини, Машенька. Завтра после обеда по магазинам пойдем, купим тебе новые красивые одежки. Договорились?
– Да…
– Вот и отлично! А теперь в душ – и ужинать! Только чур – в душ вместе пойдем…
Утром Маша открыла глаза и в первую секунду не смогла понять, где находится. В приоткрытое окно слышался шум города, и это было непривычно и странно – просыпаться от шума. На их тихой улице в Камышах только пение птиц да залетевший в окно морской ветер могли разбудить…
– Лео! – тихо позвала она, садясь на постели.
И тут же вспомнила, что Лео собирался с утра убежать по делам. Значит, убежал уже. Ну и ладно. У нее на утро тоже дел много – вон, какое кругом запустение. Первым делом надо окна помыть, чтобы свет в комнате был прозрачным. Умыться, позавтракать – и за работу! Хотя можно обойтись и без завтрака… Чего время терять?
Она успела вымыть одно окно и отошла в сторону, чтобы полюбоваться своей работой. Стекло с удовольствием пропускало в комнату солнечный свет и будто благодарило ее за усердие. Вдохновившись, Маша хотела приступить к мытью другого окна, как вдруг снизу, из мастерской, послышалась трель дверного звонка. Вздрогнула, испугавшись на секунду, и тут же оправилась от испуга – чего бояться-то? Это, наверное, Лео пришел. А если не Лео, так его знакомый какой-нибудь. Надо пойти и открыть дверь. Не прятаться же, в самом деле. Если бы ей надо было прятаться, Лео бы так и сказал…
Маша быстро спустилась вниз, открыла дверь, даже не глянув в глазок. И неприятно удивилась, увидев стройную брюнетку с ярко накрашенными пухлыми губами. Такими пухлыми, что, казалось, девушка специально выворачивает их наружу, пытаясь отобразить огорчение от того, что пришлось увидеть.
– Привет… Ты кто? – сложились в презрительную гримаску пухлые губы.
– Я? Я Маша… – пожала плечами девушка, зачем-то оглянувшись.
– А что ты здесь делаешь, Маша? Ты уборщица, что ли? Клиринговая служба?
– Нет, я не уборщица…
– А кто тогда? Домработница? Откуда ты взялась?
– Нет, я не домработница. Я из Феодосии приехала… Вместе с Лео…
– Ах, вот оно, значит, как! Маша из Феодосии, значит! Интересно, интересно…
Брюнетка еще раз хмыкнула, потеснила Машу плечом и вошла в мастерскую, надменно выстукивая по полу высокими каблуками. Усевшись в кресло, она красиво уложила ногу на ногу, поерзала слегка бедрами, оправляя короткую юбку, и снова пропела презрительно:
