Любовь сквозь объектив - страница 41

– Кто готовит? – спросила она его, наклонив голову.

– Я. И мама, и папа, и Дядя Сэм... Все умеем, но когда все собираются, то нанимаем профессионалов.

– Угу, – недоверчиво прошептала она, поворачиваясь, чтобы вернуться в коридор. На самом деле, она устраивала для него шоу. Она была до смешного впечатлена этим местом. Все здесь было правильным сочетанием деревенского и современного, хорошо обставлено и ухоженно, без излишеств, к тому же, везде здесь чувствовался Хантер. Теплое. Деревенское. Чистое. С самым явным намеком на природную приземленность, которая как-то успокаивала и сжигала ее одновременно.

Хантер подошел и открыл еще одну дверь, через которую они прошли.

– Офис, – сказал он, пренебрежительно махнув рукой.

Она заглянула в комнату и улыбнулась. Одна половина комнаты была, конечно, офисом; на другой половине стоял диван, который, вероятно, раскладывался, и убийственно высокие окна с прекрасным видом. Плюс балкон.

Она наклонила голову к нему.

– Здесь ты думаешь? – спросила девушка.

Он пожал плечами, улыбаясь.

– Свежий воздух хорош для размышлений, тебе так не кажется?

– А диван чтобы вздремнуть?

– Хороший сон производит потрясающий эффект.

Она хихикнула и позволила ему вытащить ее обратно.

– Еще одна комната, – сказал он ей, – потом поднимемся наверх, где сможешь посушиться.

Она закатила глаза.

Он провел пальцами по ее, и она почувствовала, как он задержал дыхание. Затем они оказались в огромной комнате с выходом на второй этаж и панорамными окнами, занимающими большую часть двух внешних стен. Здесь был тот же деревянный пол, что и по всему дому, у обшитой камнем стены горел камин.

По комнате были расставлены несколько диванов, стульев и ковриков. Журнальные столики и стойки стояли то тут, то там, а массивные книжные полки, заполненные до предела, занимали единственное пространство стены, не занятое окнами или камином. Это, без сомнения, лучшая комната, которую она когда-либо видела.

Хантер усмехнулся и постучал по подбородку. Она стояла с разинутым ртом.

– Гротескно экстравагантно? – предположил он.

Она отрицательно покачала головой.

– Все идеально, – вздохнула Мэл.

Он крепко сжал ее руку.

– Пошли, – сказал мужчина через мгновение. – С нас капает вода.

Она посмотрела вниз и увидела, к своему ужасу, что он прав.

– Ох, – пробормотала она, вытирая лужу носком. – Извини. Если этот пол настоящий, то я порчу его.

Хантер рассмеялся и потянул ее за собой, выводя из комнаты.

– Дорогая, это мой дом, а не отель. Поверь мне, эти полы выдержат. Ему доводилось видеть вещи и похуже.

– Ты специально так говоришь, – проворчала она, поправляя прядь волос за ухом.

– Да. Потому что я из тех парней, которым лишь бы сказать, – протянул он, посмотрев на нее через плечо.

Она встретилась с ним взглядом и последовала вверх по лестнице, еще раз взглянув на ту комнату. Она очень надеялась, что Хантер не прочь вздремнуть, потому что именно этого она жаждала.

Хантер провел ее в первую дверь на втором этаже и пригласил пройти.

– Что-то должно подойти, – немного неловко пробормотал он.

Спальня была оформлена просто, но со вкусом, явно женщиной. Из окон открывался захватывающий вид на озеро, около стены стояла двуспальная кровать с пастельным покрывалом с цветами и большое кресло с оттоманкой. Стены увешаны картинами, Мэл подошла к ближайшей.

Великолепная блондинка, одетая с иголочки, бросала листья в Хантера, оба они смеялись. Снимок мог запросто быть размещен в журнале высокой моды. Вкус горечи внезапно появился во рту Мэл. Что это было?

– Это комната Одри, – объяснил Хантер позади нее. – Моей сестры.

Мэл повернулась и увидела, что он, прислонившись к дверному косяку, наблюдает за ней. Она постаралась не показывать свое облегчение.

– Красивая, – сказала она, указывая на фотографию. – Как кинозвезда.

– Я говорю ей то же, но она, кажется, думает, что я предвзят, – размышлял он.

Мэл улыбнулась ему, увидев совершенно новую его очаровательную сторону. Она медленно побрела к следующей рамке, на которой юный Хантер и Одри стояли на причале с пожилым мужчиной с рыболовными снастями.

– Дедушка Карлоу? – поинтересовалась Мэл, не оглядываясь на него.

– Он самый, – ответил Хантер, подходя к ней сзади. – Ирландец до мозга костей, любивший семью, рыбалку и «Гиннес», обычно в таком порядке. Иногда последние два менялись местами.

Мал засмеялась и нежно коснулась фото.

– Вы двое обожали его.

– По-другому просто невозможно. Ирландский шарм. Этого у него не отнять. Папа, дядя Пэт и дядя Сэм унаследовали его. Но, скорее всего, очарование американизировалось или что-то такое, потому что у нас с Диконом его нет.

Мэл недоверчиво посмотрела на него.

– Нет ирландского шарма?

Он слегка улыбнулся.

– Нет... Но я могу делать идеальный ирландский акцент, если это вообще что-то значит, – сказал он с акцентом.

Мэл пришлось сдержать себя одним неровным вдохом.

– Не делай так, – попросила она, смеясь. – Без предупреждения, – прочистив горло, добавила: – Кто такой Дикон?

– Мой двоюродный брат, – удивленно пояснил Хантер. – Остальное семейство – девочки.

– Сколько их?

– Двенадцать.

– Боже правый! – ахнула Мэл, оглядываясь.

Он пожал плечами.

– Ирландцы.

Она перешла к другой картине, на этой Одри в трениках и футболке с ходунками, но со святящейся улыбкой на лице, слезами на глазах и потом на лбу.

– Что произошло? – тихо спросила Мэл.

Хантер мягко выдохнул, но она услышала в этом кучу эмоций.