Безумные - страница 89
А я уже и забыла, каково это отмечать семейный праздник в одиночку. Я имею в виду, без Миши. Вроде бы полный дом гостей, все поздравляют друг друга, целуют, желают всего самого-самого, а рядом – никого. И не то что бы я скучаю, просто грустно как-то.
– С Новым годом, доченька, – говорит мне папа, и мы крепко обнимаемся. Мама обменивается поздравлениями с гостями, держа в руке бокал с шампанским, и, заметив нас, посылает через длинный стол воздушный поцелуй. Делаю в ответ тоже самое. – Какая-то ты не веселая. Неужели скучаешь по Мише?
– Брось, пап! Все хорошо! Просто начался новый год, а это значит, что нужно готовиться к новым завоеваниям и победам! – как можно оптимистичнее восклицаю я.
– Я горжусь тобой, – тихонько говорит мне папа, положив мою голову на свое плечо. – Всегда делай то, что посчитаешь нужным. И никого не слушай.
– Это ты о нашей маме? – хмыкаю я, глянув на огромную хрустальную люстру над столом.
– Не держи зла на нее, она у нас – особенная женщина, – по-доброму говорит он, поцеловав меня в макушку. – Нравится ей организовывать праздники, облагораживать не только свою, но и чужие жизни. Что ж поделать, если она такая?
Когда все выходят на улицу, чтобы полюбоваться салютом, я подхожу к маме и крепко обнимаю её.
– С Новым годом, мам.
– С Новым годом, милая. Ты что, плачешь?
Немного.
– Нет, просто снежинка в глаз попала. Я люблю тебя, мам.
– А я люблю тебя.
– Прости, что разрушила все твои планы, – тихо говорю я, обнимая её. – Но… Не мой это человек.
Мама молчит, но её объятия становятся крепче. Когда над головами взрываются разноцветные огни, она немного отстраняется и с заметным весельем в глазах глядит на меня:
– Ладно тебе! Найдем другого! Я ведь желание загадала, – подмигивает она и начинает хлопать в ладоши вместе со всеми.
* * *
В глубине души я надеялась, что Максим поздравит меня. Может, потому что около двух ночи получила сообщения от Данила и Кирилла, когда возвращалась домой на такси? И все же, моей глупой маленькой мечте не суждено исполниться, потому что на календаре уже шестое января.
Если бы не короткие прогулки по четыре раза в день с Гердой и единственный поход в кино с Илоной – я бы за это время точно сошла с ума. Родители всю неделю ходили по гостям, кстати, числа третьего и ко мне заехали; привезли в мою новую съемную квартиру-студию красивейший напольный светильник в виде высокой плетеной вазы и высоких цветов с тусклыми желтыми огоньками. Я поставила его у круглой кровати, что стоит на невысоком подиуме у окна, и когда на улице темным-темно, а по телевизору показывают романтические фильмы, мы с Гердой и малышкой Феней выключаем кругом свет, оставив лишь этот чудный светильник, залазим в кровать и смотрим кино о любви. Правда, мои девочки спят, как сурки, но зато мы все вместе. Вообще не понимаю, как раньше жила без них.
В личной жизни Илоны кипят нешуточные страсти. Как оказалось, Данил написал ей еще недели две назад, и теперь они общаются исключительно смс-сообщениями. Кстати, сегодня вечером, в канун Рождества, они встретятся в центральном парке у огромной ёлки. Впервые без масок и вранья! Буду держать за них кулачки, потому что моя подруга – действительно влюбилась, а Данил, как мне кажется, далеко не такой плохой парень, каким я его себе представляла. Даниэль… Бр-р.
Чешу Герду за ухом и цепляю поводок. Мы гуляем с ней по двадцать минут: обходим наш новый дом, бегаем на небольшой закрытой площадке специально для собак и уже дружим с двумя лабрадорами Дарси и Лени. Когда говорю ей, что пора возвращаться домой, ведь там осталась её малышка Феня, она тут же тянет меня за собой. Через пару месяцев, когда сделаем все прививки, будем гулять уже втроем.
– Заходи! – говорю я, пропуская Герду в квартиру. Она подбегает к мягкой большой подушке, что служит ей и Фене местом для отдыха, и обе начинают радостно визжать и скулить, словно не видели друг друга целую вечность. – Ох, девочки, потише, прошу!
Стягиваю угги, прячу пуховик в узкий шкаф и бреду к электрическому чайнику. Нажимаю на кнопку и слышу приглушенную мелодию звонка на своем мобильном, который я, как часто случается, оставила в кармане пуховика. Достаю гаджет и с сомнением гляжу на незнакомый номер.
– Мм, да?
Надеюсь, мне не станут опять втюхивать услуги по установке пластиковых окон или бесплатный сеанс массажа в каком-нибудь салоне, где моя «якобы» подруга побывала и осталась довольна.
– Каролина, привет! – раздается в трубке знакомый женский голосок. – Это Мила.
– О… Привет, Мила. Неожиданно.
Откуда у нее мой номер?
– Да уж. Я не отвлекаю тебя?
– Нет. Только что вернулись с Гердой домой, гуляли перед сном.
– Лапочка наша любимая! Когда ты приедешь к нам в гости со своими девочками? Мы все по ним очень скучаем!
Я улыбаюсь и гляжу, как мама и доча пьют воду из миски.
– Как-нибудь заеду, Мила. – Наверное, я вру. – Что-то случилось?
– О! С Наступающим Рождеством!
– И тебя тоже.
– Мм…
– Мила? Что случилось? – вновь спрашиваю я, налив в кружку заварку.
– У тебя, наверное, планы на вечер есть, да и вообще…
– Мила, – улыбаюсь я, наливая кипяток, – говори уже!
– Тут такое дело… У бабушки с дедушкой гости – веселятся, короче, старики, – хмыкает она. – Если я скажу им, что Матвей совсем хреново себя чувствует и мне нужно ехать к нему сейчас же, бабуля так разнервничается, что придется ей потом давление снижать…
– Он заболел?
– Угу. Тридцать первого уже чихал, но уверял нас, что это просто аллергия. Все эти дни дома сидит, бабушке сказал, что поехал с друзьями за город на горячие источники. Но я то знаю, что он торчит у себя в квартире больной! Он ведь упертый, как баран!
