Трудный фант, или Жена за проигрыш.Том 2 - страница 23
Последние слова долетели уже из ванной.
— Ничего ты им не докажешь, — пробормотал Денис.
Он едва удержался, чтобы не нырнуть к Ирине под душ. Как наяву увидел капельки воды, сбегающие по телу, ровные изгибы... Ира очень изменилась. Лишний вес ушел и она сумела остановиться на той зыбкой грани, когда аппетитная женщина превращается в ходячий скелет. Спортзал подтянул мышцы, косметолог поработал над внешностью. Ирина превратилась в роскошную женщину.
— Да чтоб тебя! — Денис возбудился от одних мыслей и поспешил наверх, в свою собственную ванну — времени повторять подвиг не осталось. Его ждал отец.
Но, смывая следы бурного времяпрепровождения, задумался: они с Ирой не предохранялись. Если она залетит... И через минуту поймал себя на мысли, что улыбается как дурак и уже обдумывает, как переделать одну из гостевых комнат в детскую, какие игрушки покупать, каких нянек нанимать...
Пришлось резко повернуть рукоятку крана. Ледяной душ, потом — почти кипяток. И так — несколько раз.
— Соберись! Сейчас надо Ирку отстоять, а не о детях думать!
Но с другой стороны, беременность Ирины могла очень сильно качнуть весы благосклонности родителей в её пользу. В конце концов, мама давно уже о внуках мечтает. А отец... Вдвоем они его убедят!
Но и в этот раз разговор был строго «по делу». Ни малейшего отступления.
— Это что?
Кипа бумаг разлетелась веером, укладываясь на столе. Денису хватило одного взгляда: выплаты Пиранье.
— Что у тебя с ним за дела?
— Это личное!
— Когда дело касается Пираньи, личного быть не может! Рассказывай!
Сесть сыну он не предложил.
— Это личное, — упрямо повторил Денис.
— Заладил... Это с твоей шлюшкой связано?
— Не смей её так называть!
— О как! — злой прищур буравил, как сверло. — И давно мы такими нежными стали? Я всегда учил тебя называть вещи своими именами.
— Вот и называй! — психанул Денис.
Он сам себя не понимал. Не тушевался даже перед акулами бизнеса, вел свой напролом, если была необходимость, ломал препятствия, как ледокол — матерые льды. А перед отцом чувствовал себя нашкодившим пятиклассником, на которого нажаловалась учительница. Но в этот раз уступать не собирался.
— Она не шлюха!
— Вот как? Тогда давай разберем. Как я понимаю, — палец жестко ткнул в верхний лист, — ты выплачиваешь её долги. А она за это вышла за тебя замуж. Такие же условия той дурацкой игры? То есть, ты её купил. Заплатил ей. Так кто она, если не шлюха? Кстати, она хоть стоит этих денег? Как в постели, сладко?
— Папа!
— Что — папа? Значит, так. Ты немедленно разводишься с этой девкой. Так и быть — её долг разрешаю оставить себе. Выплатишь. Считай это уроком. Ты меня понял?
— Нет!
Слова выходили туго, как будто кто-то пытался затолкать их обратно в глотку. Но Денис не сдавался:
— Я не разведусь с Ирой. И не смей называть мою жену шлюхой!
Впервые он видел такой взгляд. Я нем смешалась ярость и... удивление? Разборки прервал телефонный звонок. Отец зло глянул на экран и тут же взял трубку:
— Да, дорогая. Тише, тише! Мы сейчас приедем с ним домой и все выясним. Успокойся.
Его голос тек, как спокойная река, умиротворяюще, успокаивающе. А потом отец повернулся к Денису и сообщил уже другим тоном:
— Ты когда научишься со своими девками разбираться самостоятельно? Еще одна объявилась. Говорит, что беременна.
Денис выругался. От души, не стесняясь отца. А еще ему очень не понравилось, как тот смотрел. Так энтомолог разглядывает бабочек. С любопытством и явным желанием насадить на булавку.
— Шли её лесом! Я не предохранялся только с одной женщиной, и это Ири...
Договорить не смог. Вспомнился лес, грубо сколоченный стол и мотыляющаяся при каждом толчке голова Алины.
— Что-то еще вспомнил? Ты список составь, пригодится! — отец уселся за стол и достал из ящика папку: ясный сигнал сыну, чтобы проваливал. — У тебя полчаса на все! Потом мы поедем успокаивать твою мать.
Денис сидел как на иголках. Но раз за разом встречал в зеркале заднего вида спокойный взгляд. И это бесило. Хотелось орать, крушить все вокруг, но рядом сидел отец. А значит следовало сохранять лицо.
— Вот так и держись, — единственное, что услышал от него за всю дорогу. — Нечего мать нервировать.
Перед тем как подняться на крыльцо, Денис несколько раз глубоко вздохнул, готовясь к встрече.
Он не ошибся: в кресле, аккуратно держа фарфоровую чашечку с чаем, сидела Алина.
Денис её едва узнал: водолазка «под горло», черные брюки, вязаная безрукавка. И — минимум косметики. Только очков не хватало на бледном лице, и вылитая учительница.
Из кресла напротив поднялась мама. Коротко поцеловала мужа, улыбнулась Денису:
— А мы вас тут ждем. Поздоровайся с Алиночкой.
«Алиночка». Денис похолодел. Мама ласкательными именами не бросалась.
— Сейчас накроют на стол. Вы же с нами пообедаете?
Алина кивнула. Робкий жест вывел Дениса из себя. Эта сука откровенно заманивала родителей в свои сети! Захотелось хватить её прямо за низко уложенный пучок волос на шее и вытолкать взашей, приголубив по пути парой ласковых. Но позволить себе подобное Денис не мог. Во-первых, это дом родителей. Во-вторых... он действительно виноват. А то, что Алина та еще потаскушка, роли не играет.
За столом она почти не поднимала глаз. И молчала. Денис сдерживался из последних сил, но беседу о беременности отложили «на потом»: мама не терпела за едой серьезных разговоров. Зато после...
— Денис...
Она выглядела... покорной. Готовой принять любое решение. Хотелось обнять её и утешить, но Денис помнил другую Алину: разбитную, отсасывающую у любого, кто готов разориться на дорогое колечко или брендовую шмотку.
