В объятиях Снежной Королевы - страница 53

— Спасибо большое, — распахнула перед ней дверь квартиры Дана.

Женщина поставила на пол пакет, прислонила в угол ёлочку и улыбнулась:

— Пожалуйста!

И будь Данка хоть в десять раз более уставшей она обязана была её сразу узнать, но не узнала, и теперь в прихожей её скромной квартирки стуча каблуками топталась Диана Савойская. Наверно, Данка стала похожа на испуганную мышь, раз Диана сказала:

— Не бойся, я не кусаюсь.

Но Данка все равно растерялась.

— Или может быть ты кусаешься?

— Нет, нет, — наконец ответила она. — А вы ко мне?

— Ты же Дана Романова? — кривовато, одной ямочкой на щеке улыбнулась женщина.

— Да, — и секунду поколебавшись, Данка все же закрыла дверь и поплелась за ней по собственному коридору.

Данка знала о Диане много, но лично они никогда не встречались. Глядя на её рассыпанные по плечам блестящие волосы, на ленивую кошачью грацию с которой она бросила на диван шубу, на изящный жест, которым она провела по столу, на стройные ноги, затянутые в кожаные сапоги как во вторую кожу, Данка поняла почему она нравится Кайрату. Но как к ней относиться Данке? Она ведь не просто подружка её брата, она ведь и мать Павла.

— Удивлена? — её пронзительно голубые, как у сына, глаза промораживали до костей. В этот момент Данка на себе почувствовала почему её звали Снежная Королева.

— Весьма, — преуменьшила девушка.

— Я тоже.

“Вот и гадай что она имеет в виду.”

— Скажу тебе честно, не ожидала я такого поворота событий. Ведь это я посоветовала тебя взять на работу в “Савой”.

— Потому что я сестра Кая?

— Нет, — засмеялась она. — Потому что ты сносно описываешь табуретки.

И моментально лицо её вновь застыло ледяной маской.

— Конечно, потому, что ты сестра Кая. Думала, мой бестолковый сын сможет как-то использовать это.

— Тогда он умнее, чем вы о нём думаете, — криво усмехнулась Данка. — Кайрат никогда ничем со мной не делится.

— Кайрат ни с кем не делится, но ты же в курсе, что он переписал на тебя свою долю «Савоя»?

Данка была не в курсе, она ведь даже не открывала те документы, что подписывала.

— Конечно.

— И что он давно собирается прибрать его к рукам?

— Может вы об этом с Кайратом поговорите? — переступила Данка с ноги на ногу, раздумывая, а не выставить ли её.

— А о том, что мой сын женат ты знаешь? — Диана тоже переступила с ноги на ногу, и давая понять, что никуда она не уйдёт, пока не закончит, села на Данкин рабочий стул. Он жалобно заскрипел, но подчинился, хотя Данка прямо представила, как было бы неплохо, если он сбросит её как конь седока.

— Может вы просто скажете, чего от меня хотите, и я пойду разбирать покупки? — показала Данка большим пальцем себе за спину.

— Не, так слишком скучно, — она склонила голову как кошка над полудохлой мышкой. — Может ты просто скажешь, чего хочешь от моего сына, и мы договоримся?

— Со своей невесткой вы тоже договаривались ободрать сына как липку?

— Если бы, — усмехнулась она. — Как раз наоборот, тогда я позволила ему проявить самостоятельность.

— Первый раз? И это в тридцать-то лет? — она села на диван, хотя возвышаться над Дианой и давало какую-то иллюзию превосходства, но Данка устала. — Не припозднились?

— Поторопилась, как видишь, — улыбнулась Диана. — Больше не хочу повторять своих ошибок. Так что вы с Кайратом задумали, моя дорогая?

И Данке нестерпимо захотелось плюнуть ей в лицо со словами: «Да отвали ты уже от меня вместе с своим Кайратом! И вместе со своим Павликом. Отвалите все!»

Видимо по лбу у неё прошло это сообщение бегущей строкой, потому что Диана резко встала и нависла над ней карнизом с мартовскими сосульками. Одно неосторожное движение — и пригвоздит к полу.

— Я не ради праздного любопытства интересуюсь, как ты понимаешь, — угрожала Диана. — Я же всё равно узнаю и тогда тебе не поздоровится.

— А если ничего, то что? — трудно было казаться храброй под этим ледяным взглядом. — Если ничего не задумали, тогда что? Позаботитесь о моём здоровье?

— Ещё как позабочусь, — растянула губы в улыбке женщина. — Ты же понимаешь, что тебе полезнее сотрудничать со мной чем воевать?

— Это с чего бы?

— С того, что Павлик всё же мой сын. И если тебе действительно нужен мой сын, а не его компания, то у кого тебе ещё найти поддержку, если не у будущей свекрови?

А она умела искать слабые точки, что не говори.

— Учитывая, что вы сейчас худший враг своему сыну, мне правильнее бы держаться от вас как можно дальше, а не поддержки искать, — встала Данка, почти толкнув её в грудь.

Диана попятилась.

— Это он тебе сказал? — в её льдистых глазах раненой львицей мелькнула боль. Настоящая, глухая, нестерпимая.

— А это правда, что вы убили своего мужа?

Данка не ждала от неё откровений, но сознательно и хладнокровно она воткнула в её незатягивающуюся рану клинок и провернула его. «А не надо мне угрожать!»

— Это — неправда, — она больше не сдвинулась ни на сантиметр, и Данка стояла слишком близко, чтобы не видеть морщинки, следы подтяжек и искусственные пушистые ресницы.

Она и сейчас оставалась красавицей, но в молодости, без всего этого, наверно, была сногсшибательна. Она посмотрела на Данку одиноко и тоскливо, как оборотень на полную луну.

— Я не убивала своего мужа. Я разбила ему сердце. Я не смогла родить ему больше детей. Я бесила его, дразнила, мучила, но я и думать боялась, что когда-нибудь смогу жить без него.