Рыжее несчастье для босса - страница 50
– Спасибо тебе, Дим, за мороженое. И за всё.
– Ты мне потом спасибо скажешь. И прекращай взваливать всё на себя, пытаясь увезти все проблемы единым рывком…
Телефон брата зазвонил. Опять. За прошедший час он звонил раза три, не меньше. Но каждый раз Димка сбрасывал звонок, пряча телефон в карман.
– Уже довольно поздно, Дим. Иди домой.
За окном сгущались сумерки. Диму явно ждала Альбина. Наверняка она приготовила на ужин своё коронное блюдо – отварила макарон и поджарила сосисок, а может быть, даже сподобилась на такой великий подвиг, как сварить суп из пачки… Ну а что? Мужика-то кормить надо. Одними идеями он сыт не будет, а на ежевечерние походы по ресторанам кошелька Димы бы явно не хватило.
– Хорошо. Предлагать тебе ехать со мной бесполезно, да?
– Не хочется. Я устала от всего этого, – махнула я рукой, – и лягу спать пораньше.
– Точно? – грозно уточнил Дима.
– Разумеется.
– Смотри, без глупостей.
– Не накручивай себя на ровном месте.
Я проводила брата и битый час валялась в горячей ванной. Пролежала бы я в ней ещё дольше, если бы не назойливо звонивший сотовый телефон. Какой-то незнакомый мне номер… Я не решилась принять вызов и отложила телефон подальше. Но он всё трезвонил и трезвонил… Пришлось его отключить. И буквально через минут десять начал настойчиво пиликать домашний телефон.
– Ты чего телефон отключила, а? – гаркнул в телефонную трубку Димка.
– Дима, не надо так кричать. Я уже спать собиралась, отключила, чтобы не мешали уведомления…
– Спать? Вот прямо сейчас спать пойдёшь?
– Возможно, телевизор ещё немного посмотрю.
– Ладно, спокойной ночи заранее, Мила.
Но уже через полчаса вновь раздалась трель звонившего телефона.
– Ещё не спишь?
– Дима, если я взяла трубку, то точно не сплю.
– Но собираешься? – голос брата был полон недоверия.
– Разумеется! Но если ты каждые десять – пятнадцать минут будешь мне названивать, так я никогда не усну. Всё, отбой.
Вот пристал так пристал. И тут же одёрнула саму себя – брат переживает. Вот только мне хочется, чтобы все переживающие тихо и незаметно ушли в закат, оставив меня в покое на несколько дней.
* * *
В сером однообразии проходят дни: один за другим. Поначалу кажется, что минутные стрелки движутся слишком медленно, а часовые – вовсе не двигаются со своего места. Но календарь передвигается на одну дату, а затем ещё на одну… Тоска так и разъедает меня изнутри, нависнув над головой мрачной тучей. В один из дней Димка вытаскивает меня из квартиры, чтобы я посмотрела, какими темпами продвигается ремонт квартиры. Что сказать – за дело он принялся с энтузиазмом, и сейчас рабочие уже выравнивают стены, покрывая их свежей штукатуркой. Я покрутилась рядом с рабочими минут пять, а потом улизнула прочь. Брожу по знакомым с детства местам, вспоминая, как лазили с братом и носились по двору, а потом лезу на старый чердак. Он «закрыт» на огромный висячий замок, находящийся здесь с незапамятных времён. И секрет его открывания для меня известен с самого детства. Я забираюсь по ржавой лестнице на крышу, вдыхая полной грудью августовский воздух, в котором уже явно чувствуется дыхание осени…
– Чего грустишь, рыжая?
Димка, чтоб его. Не может оставить меня в покое, всё ходит и трясётся надо мной.
– Сам ты рыжий, – привычно отвечаю я, а Димка садится рядом со мной и, немного помолчав, говорит:
– Так и знал, что ты будешь здесь сидеть. Всегда сюда бегала в детстве, когда по шее получала.
– Чаще всего от тебя, – напоминаю ему я.
– Ну-у-у… Ты та ещё заноза была.
– Ага. Была маленькая заноза, выросла – и ничего не изменилось. Всё та же растяпа и заноза в заднице.
– Зато с тобой не соскучишься.
– Спасибо, утешил. Ходячая смехопанорама, да?
– Не дуйся, – толкает меня локтём вбок Димка, как в детстве, и обнимает за плечо. Несколько минут проходит в полной тишине. Затем, хохотнув, брат спрашивает, указывая рукой вдаль:
– Мила, помнишь, как ты мельком по телевизору увидела передачу о Франции? И потом смотрела вон на ту вышку линии электропередач и думала, что там Париж и Эйфелевая башня.
– Помню, – невольно улыбаюсь я, – а ты поддакивал и говорил, что когда-нибудь мы туда слетаем и съедим столько круассанов, что не сможем встать из-за стола. А сам наверняка потом хохотал над глупой сестрёнкой так, что живот от смеха едва не лопался.
– Да нет. Самому верить хотелось, что можно вот так близко от мечты находиться, чтобы рукой можно было достать. Так и не слетали… Хотя возможность есть. Может, махнём, а?
Я засмеялась.
– Шутник!
– Да нет, я не шучу. А что? Сидим на жопе ровно, а время мимо проходит. Оглянуться не успеешь, как будет уже поздно.
– А как же Альбина твоя? Она тебе весь мозг чайной ложечкой выест, будет губы дуть рыбкой, что ты с собой прихватил прицеп в виде меня?
Димка мрачнеет на мгновение, выдавая нехотя:
– Умотала Альбина на какую-то выставку в Питер. Почти две недели её не будет.
– Ааа… Очередное повышение профессионального уровня?
– Что-то типа того. Или просто опыта набраться и на других мастеров портрета посмотреть, хрен знает короче, что у неё в голове.
– Поругались, что ли? – Альбину я хоть и недолюбливаю, но не хотелось бы, чтобы в их с братом семье был разлад.
– Не так чтобы очень. Каждый остался при своём мнении. Альбина укатила в Питер, а я тут остался, как видишь…
Я хихикаю.
– Ага, и ты решил тоже проветриться немного?
– А что такого? Возможность есть. С ремонтом дело затянется чуть дольше, но спешить пока некуда. Тётя Маша с дядей Петей, скорее всего, до середины октября точно в деревне задержатся. Даже если они вернутся раньше, снимем тебе квартиру, невелика задача. Зато нам будет что вспомнить. Как-никак, исполним детскую мечту. Много ли кто может похвастаться таким?
