Под гипнозом - страница 20

- Нет, - сказал он, его голос грубый, с похотью. - Это слишком сложно. Вы не понимаете.

- Я не животное, или полагаете, что можете наблюдать и контролировать меня издалека, - кричала я.

- Вы думаете, что я это знаю? - выплюнул он мне.

- Тогда трахни меня, - воскликнула я.

Он изменился в лице от моего тона. Словно я дала ему пощечину. Как будто я заставила его вспомнить, где его место и что он должен делать. Как близко он подошёл к тому, о чём после будет сожалеть. Он застегнул джинсы.

- Вы промокли насквозь. Нам нужно доставить вас в горячий душ, - сказал он бодро, по-деловому.

Это был отказ. Он отвергает меня. Я начала дрожать, и зубы вдруг застучали.

- Пойдемте, - сказал он, беря меня за руку.

Он отвел меня в ванную, где включил душ и раздел меня. Я видела его глаза, когда он бегло оглядел мои шрамы. Когда я была уже голой, он поставил меня под горячие струи. Температура была приятная. Я перестала дрожать и посмотрела на него сквозь воду, льющуюся мне в глаза. Он, молча, пристально смотрел на меня.

- Сейчас, я собираюсь покинуть вас, - сказал он сквозь стиснутые зубы. - Халат там. Воспользуйтесь им.

Я слушала звук его удалявшихся шагов по плиточному полу, дверь закрылась. Я стояла в пару и тепле в течение длительного времени, мои молчаливые слезы смешивались с водой. Я чувствовала себя такой опустошённой. Такой, потерянной. Я предлагала ему себя, а он, меня отшил. И тут я вспомнила выражение его глаз, когда он оглядывал мои шрамы, мне пришлось положить руки на плитку, чтобы не дать подогнуться моим вдруг ослабевшим коленям.

Боже! Как же я была слепа. Так слепа.

Глава 11

Марлоу

На заднем плане играл Hearse - сладостно-горькая песня в стиле Gutter Folks. Вступили ударные и резкий звук электрогитары заполнил пространство. Мужской голос пел: “Будешь здесь всю ночь”.

Она стояла в дверях завернутая в мой халат. Рукава были закатаны, но он был для неё слишком велик и волочился по полу. Её кожа была раскрасневшейся, а глаза опухшие. Мы уставились друг на друга. Она пошевелила рукой, и я мельком увидел изгиб бледной мягкой кожи.

Она была обнаженной под моим халатом! Музыка кружила вокруг нас. Похоть бушевала внутри меня. Вот что делает один только вкус одержимости. Он делает тебя свирепым. О чем она думала? Придя сюда и говоря мне, чтобы я продолжил и навредил ей. Я хотел её раздеть и трахать до крика мольбы о пощаде голосом недотроги. Стало тяжело дышать. Возьми же себя в руки! Мои кулаки сжались. Это не про меня.

- Я сварил кофе, - сказал я.

- Спасибо, но нет, - её голос был напряженным.

- Ваша одежда будет готова в ближайшее время.

- Что вы скрываете, доктор Кейн?

Я замер. Вот что вы делаете для собак в жару? Выливаете ведро холодной воды. Ты остался со стояком, а желание пропало.

- Что вы имеете в виду? - спросил я.

- Вы знаете про меня какой-то секрет, не так ли? - обвиняла она. Я ощутил на себе холодные руки страха за неё.

- Так это правда, - она заплакала, её глаза были огромными и испуганными. - Вы что-то обо мне узнали и не позволили мне это вспомнить.

- Послушайте...

- Как вы можете? Как вы смеете? - ахнула она в недоумении.

- Погодите..., - я пытался объяснить, но она меня оборвала.

- Я вам доверяла, - прошептала она, пятясь от меня. Я придвинулся к ней, и она остановила меня движением руки. Я немедленно остановился.

- Я защищал вас, - пояснил я. Даже для моих ушей это звучало слабовато.

- Защищали меня? От чего? - рявкнула она. - Думаете, если вы американец, то все понимаете. Чушь собачья. Просто скажите мне правду. Что это?

- Спросите себя, для чего я всё это сделал, - сказал я самым безэмоциональным голосом, какой только смог изобразить.

Это несколько охладило её пыл, её гнев прошел также внезапно, как и начался. Она обхватила себя руками и в замешательстве нахмурилась.

- Почему? - спросила она подозрительно.

- Я ничего не выиграю оттого, что все вам расскажу, но вы можете все потерять. Пожалуйста, Оливия.

- О Боже! Что же это? - всхлипнула она, прижав свои ладони к лицу. Её колени подогнулись, и она упала на пол. Я шагнул к ней и отнес её на диван. Положив её, подсунул ей под голову несколько подушек. Она смотрела на меня испуганно.

- У моих воспоминаний есть когти?

- Проблема не является непреодолимой. Мне просто нужно немного времени, чтобы действительно вам помочь. Доверитесь ли вы мне?

- Я доверяю вам, доктор Кейн.

- Благодарю вас, Оливия.

Она прикусила нижнюю губу. - Я действительно сделала что-то не так?

Моё сердце ёкнуло. - Нет. Вы не сделали ничего плохого.

- Кто-то сделал мне что-то плохое?

Я посмотрел ей в глаза. - Похоже, на данный момент это так.

- Так поэтому я не могу это вспомнить?

- Может быть. Физически нет никаких причин, по которым вы не можете это вспомнить. Ваш разум не хочет этого.

Она нахмурилась. - Если бы с вами что-то случилось, вы хотели бы помнить это?

Я думал о горящем автомобиле, об этом запахе, и грустно улыбнулся. - Нет. Нет, я бы не хотел.

Она кивнула. - Случилось что-то плохое, не так ли?

- Да, - сказал я, и чтоб меня, почувствовал, как глаза наполняются слезами. За все эти годы я не проронил и слезинки. Я был в ступоре от ужаса - сейчас мне угрожали слезы. Я моргнул. Больше от шока, чем от всего остального.

Она подняла руку и пробежалась большим пальцем вдоль моих ресниц, а затем положила его себе в рот.

- Я съела твои слезы, - сказала она. И это звучало так по-детски.

Мошенница, но я думаю, что влюбляюсь в неё. Я недоверчиво посмотрел на неё, правда всей ситуации осенила меня. Я, блять, влюблялся в нее. С каждой нашей встречей всё больше и больше. А сейчас уже по уши.