Истинная красота - страница 70

— Эмили, открой. Я знаю, что ты там.

Мы оба замираем при звуке голоса моего отца, и выражение лица Райдера становится опасно грубым.

— Оставайся здесь, — приказывает он перед тем, как встать.

Быстро сажусь и привожу себя в порядок, пока он идет к двери. Райдер оглядывается на меня, желая убедиться, что я выгляжу прилично, прежде чем открыть дверь. Мое сердце бьется в груди, напуганное тем, что должно произойти.

Райдер прислоняется к двери, загораживая от меня отца.

— Что вы хотите? — холодно спрашивает он.

— Это не твое дело, но я пришел увидеть свою дочь.

— Неправильный ответ. Это мое дело, и вы не увидите ее, пока не скажете, что вам надо.

Наступает минута молчания, прежде чем мой отец снова говорит:

— Послушай, или ты позволишь мне сейчас же увидеть дочь, или тебя ждут серьезные последствия. — У меня все внутри сжимается при ледяном презрении, которое источает его угроза.

— Лучше бы вам быть осторожнее, сенатор, иногда мы не понимаем, кому угрожаем.

Я поднимаюсь и быстро иду к двери, пока все не вышло из-под контроля. Встаю перед Райдером и чувствую, как он напрягается позади меня, явно не обрадованный тем, что я не осталась на месте.

— Что ты хочешь, отец?

— Я хочу поговорить с тобой минуту... наедине, — добавляет он, глядя на Райдера.

До того, как у меня появляется шанс ответить, Райдер выдает:

— Такого не случится, папаша.

— Вы оба, прекратите уже, — рявкаю я, зная, что это ни к чему нас не приведет. — Райдер прав, что бы ты не сказал, можешь сделать это в его присутствии. Если ты здесь, чтобы ругаться, тогда уходи. Мне это не нужно.

Отец замечает, насколько я серьезна, и, хотя его челюсть напряжена, он наконец отступает.

— Я здесь не для того, чтобы ругаться. Я просто... Я пришел проведать тебя.

Неуверенно переспрашиваю.

— Проведать меня?

Он кивает, и Райдер недоверчиво хмыкает. Я тоже знаю, что он врет. Отец ни разу в жизни не беспокоился обо мне.

— Могу я войти? — спрашивает он, кивая в сторону моей квартиры.

Я отступаю, натыкаясь на Райдера, и отец входит, направляясь прямо в дальний угол гостиной. Иду, чтобы сесть на диване, но Райдер удерживает меня, прижимая к себе. Мы смотрим на моего отца и ждем, что он скажет. Понятия не имею, что он замышляет, но надеюсь, что он не пробудет здесь долго.

Он прочищает горло и наконец нарушает неловкое молчание:

— Я просто хотел посмотреть, как ты. На завтраке ты сказала, что тебе тяжело приспособиться и ты думаешь о гипнозе. Мне было интересно, в силе ли еще это, и какого врача ты планируешь посетить. Хотелось бы убедиться, чтоб он достаточно квалифицирован.

Да, как же. Райдер дотрагивается до моей спины, предупреждая, что я должна действовать осторожно.

— В последнее время я не думала об этом. Сейчас мне есть на чем сосредоточиться и без этого.

Отец кивает и кажется удовлетворенным ответом.

— Ты еще видела кошмары?

Любой, кто не знает моего отца, подумал бы, что сейчас он спокоен и собран, но я ведь знаю его. Он нервничает. Почему я никогда не собирала эти детали вместе?

— Нет, не видела, — сердито отвечаю я, хотя и стараюсь говорить спокойно. Меня бесит, что я почти всю жизнь жила во лжи. Что так долго жила в темноте из-за чего-то, что сделал он, мой отец.

Я вижу облегчение в его взгляде.

— Ну, это хорошо. — Я не отвечаю, потому что мне трудно сохранять терпение. — Твоя мать хотела, чтобы я удостоверился, что ты все еще придешь на благотворительный ужин на следующей неделе.

— Нисколько не сомневаюсь. Она хочет, чтобы этот фальшивый образ нашей идеальной маленькой семьи, который она создала, не рухнул у всех на глазах.

Отец неодобрительно прищуривается.

— Следи за словами, Эмили.

— Это ее чертов дом, — низким и угрожающим тоном отвечает Райдер.

Пока ситуация не стала хуже, я подаю голос:

— Я пойду при одном условии. Райдер пойдет со мной.

— Нет!

— Отлично, тогда меня там не будет.

Отец сердито указывает на меня.

— У тебя есть обязательства перед этой семьей. Ты не отступишь сейчас! Ты меня слышишь?

— Следи за своим долбанным тоном, когда разговариваешь с ней! — рявкает Райдер, пугая меня. Могу сказать, что он близок к тому, чтобы потерять терпение. У него и без того его мало, когда дело доходит до моего отца.

— Если ты хочешь, чтобы я присутствовала на этом ужине, вот мое условие. Я говорила тебе, что теперь Райдер часть моей жизни, и если ему не рады, я не приду.

На лице отца написана ярость.

— Хорошо! — огрызается он и направляется к двери. — Убедитесь, что будете вовремя, и не смущайте нас!

Райдер напрягается и направляется к нему, но, к счастью, мой отец уходит, захлопнув за собой дверь.

— Господи, я охренеть как ненавижу этого мудака.

Стою, чувствуя... я не знаю — усталость, грусть, злость?

Райдер притягивает меня к своему твердому, теплому телу. Обнимаю его за талию и делаю вдох, наслаждаясь его присутствием рядом.

— Ты в порядке, Эм?

— Просто хочу, чтобы все это уже закончилось.

Он крепче сжимает меня.

— Я знаю, детка. Скоро, я обещаю.

Прежде чем могу сказать что-то еще, в дверь снова стучат. У меня учащается сердцебиение, и я снова думаю, что это мой отец. Райдер открывает, и я с облегчением вздыхаю, когда вижу, что это Ник. Он входит и чувствует напряжение.

— Привет. Я не вовремя?

— Нет, совсем нет. Заходи. — Я смотрю на папку в его руке и понимаю, что он, вероятно, здесь, чтобы поработать с Райдером. — Ребята, вы идете и делайте то, что вам нужно. А я немного поработаю у себя в комнате.