Подчини меня нежно - страница 25
— И ты никому не сказала?
— Нет. Я никогда его больше не видела, ни до, ни после. И я решила, что просто забуду об этом. Какое-то время у меня даже неплохо получалось, а потом…
Макс тяжело вздохнул вместе со мной и позволил положить голову к себе на грудь. Какое-то время мы сидели так молча и дышали в унисон, а потом он тихо сказал:
— Ты права, Лиза, тебе не надо на аукцион.
— Правда? — вскинулась я, широко раскрытыми глазами вглядываясь в его лицо, — И ты все равно примешь меня в клуб?
— Да, малыш. Но публичная сцена должна быть.
— Но…
— Со мной.
— Спасибо, — выдохнула я с облегчением, но Макс тут же качнул головой:
— И с еще одним мастером, которого я выберу сам. И никаких возражений.
— Сразу двое?
— Да, малыш.
Его рука внезапно поползла с моей талии вверх, расстегивая летний пиджак, под которым мое тело прикрывал лишь шелковый топ очень вольного вида. Сжав двумя пальцами сосок, Макс посмотрел мне в глаза и слегка прокрутил его между пальцев. Я приоткрыла рот, тихо ахнув от боли.
— Я вот думаю, не трахнуть тебя прямо сейчас? — прошептал он в мои губы, слегка меняясь в лице, и кивнул, словно отвечая на собственный вопрос, — пожалуй, да.
— Эмм… Макс…
С ужасом вспомнив об отросших волосах в интимной зоне, я вытаращила на него глаза и отчаянно помотала головой:
— Нет, я не готова.
— Сейчас будешь.
— Нет. Я не в том смысле… я просто, ну, не сделала эпиляцию, — сгорая от стыда, призналась я, спрыгивая с его колен. Я бы не стала его винить, если бы нашла на его лице признаки отвращения, но на нем не дрогнул ни один мускул.
Макс лишь снова вздохнул, возведя глаза к потолку, и качнул головой в сторону двери в ванную:
— У тебя пятнадцать минут, саба. Заставишь меня ждать больше — пожалеешь.
— Да, господин, — с улыбкой до ушей сказала я и бросилась в ванную.
Все необходимое там было — даже больше, чем необходимо. Я выбрала себе новую бритву, крем и, тихо напевая песенку под нос, принялась за дело и управилась очень быстро, хоть и порезалась случайно пару раз. А затем, хорошенько ополоснувшись, вышла к Максу в одном полотенце. Он все еще сидел в кресле, копаясь в телефоне, но его поза неуловимо изменилась — теперь он явно вошел в роль, и одного обжигающего взгляда в мою сторону хватило, чтобы убедиться в этом.
— Четырнадцать минут, — ухмыльнулся он, бросив взгляд на дисплей своего мобильника, — неплохо. На колени, саба.
Он поднялся из кресла, а я одновременно опустилась на пол, устроив ягодицы на собственных пятках, а руки — на коленях.
— Глаза, — жестким холодным тоном напомнил он, стоило мне поднять любопытный взгляд, и я тут же опустила взгляд в пол, слегка вздрогнув. Макс сбросил обувь и пересек комнату, снял что-то со стены, но на этот раз я предусмотрительно не стала вертеть головой, смирно сидя на месте. Мне самой стало интересно, что будет, если я буду супер послушной и во всем буду подчиняться ему.
Совсем рядом, возле моего уха, внезапно звякнула пряжка, и я вздрогнула — но усилием воли удержала взгляд на полу.
— Хорошая девочка, — тихо сказал Макс, и моей шеи коснулось что-то жесткое, — спокойно, это ошейник. Так нормально?
— Да, господин.
Он застегнул его сзади, и я поразилась, как отреагировало все тело, учитывая, что Макс еще ничего не делал — просто надел его на меня. К низу живота прокатилась жаркая волна, по рукам пробежали мурашки, соски встали торчком.
— Сегодня ты будешь щеночком, — объявил Макс, потрепав меня по затылку, — щеночек, естественно, не умеет говорить и ходить на двух лапах. Он может скулить, кивать головой, сидеть возле хозяина, класть голову на колени и так далее. Понятно?
— Да. Ой…
— Плохой щеночек, — с иезуитской улыбкой произнес Макс, вытянул ладонь и дважды согнул ее, поманив меня вверх, — Стоять.
Едва не вскочив на ноги, я в последний момент догадалась встать на четвереньки. Мои щеки медленно заливались краской — а эта игра здорово унижала. И самое ужасное, что все мое тело откликалось на это возбуждением. Черт бы побрал Макса, откуда это он это про меня знал?
Внезапный жесткий и увесистый шлепок по моим ягодицам — в его стиле — заставил меня вздрогнуть всем телом. Если бы не полотенце, смягчившее удар, я бы взвыла.
— Если щеночек плохой, его наказывают, — пояснил Макс так, словно я была совсем бестолковой, и в его голосе явственно слышалась улыбка.
— Давай потренируемся выполнять команды. Щенок, гулять!
Его веселый тон наводил меня на недобрые мысли, но память о субботе подсказывала, что лучше выполнять команды — и «щенок» в моем исполнении почти сразу отправился гулять по комнате, а у кровати, поддавшись игривому настрою, я даже задрала лапу.
— Фу, — тут же скомандовал Макс со смешком. — Щенок, бегать.
Что? Но я не умела бегать на четвереньках. Небольшое ускорение привело к тому, что коленям стало больно, а полотенце начало сползать. Перехватив его рукой, я почти сразу схлопотала от Макса. Двумя шагами сократив расстояние между нами, он снова шлепнул меня — на этот раз по голой попе — и сорвал полотенце:
— Плохой щенок. Щенки не могут держать полотенце лапами, — сказал он, еще раз шлепая меня полотенцем. Сжавшись всем телом, я прижалась локтями и головой к полу так, как это делают собаки, и Макс немного смягчился:
— Щенок, голос.
— Аууууу, — тихо попыталась я, но Макс качнул головой:
— Голос, — повторил он, сделав тон жестче.
Гавканье в моем исполнении даже для меня вышло ужасным, и Макс со вздохом кивнул:
