Дублер - страница 29
— Да какая разница, ноты-то есть, — отмахнулся Сэм. — Играй как-нибудь, Эванс все равно будет сам потом записывать. Ты, главное, спой как надо и запиши.
— Да, — она кивнула, пытаясь деятельностью успокоить колотящееся от стыда и обиды на собственную лень сердце, вытащила телефон, включила диктофон, положила на крышку рояля. Медленно выдохнула и опять мягко опустила пальцы на клавиши. Звук лучше не стал, так что Стеф просто попыталась играть потише и не циклиться на этом. Перед началом куплета она на миг замолчала и тихо запела:
Скажи, мой друг,
мы так любили
Встречать рассвет
на крыше мира
Сейчас в последний раз,
мой милый,
Солнце взойдет
для нас.
Голос, в отличие от пальцев, слушался идеально, чему она была безмерно рада и с удовольствием демонстрировала всю его силу.
В последний раз
скажи,
Что сможешь все забыть,
Что сможешь отпустить,
Скажи.
В последний раз
смотри
В глаза, в которых ты
Без страха жжешь мосты,
Смотри.
Тут она, к собственному позору, умудрилась потерять строку и замолчала. Тихо шепнула: "Прости, одну секунду", то ли Сэму, то ли Стивену, если он все-таки соизволит это послушать. Попыталась отогнать опять накатившее желание убиться самостоятельно до того, как ее смерти возжелает автор музыки, которую она осквернила, и опять запела.
В последний раз, о боже мой,
Я не сумею стать чужой,
Я так хотела быть с тобой.
Постой.
Молитвы тают
в небесах,
Не тает лед в твоих глазах,
Но если бог отвернулся,
то может,
Дьявол поможет?
Она видела краем глаза, что Сэм на нее не смотрит, а внимательно вчитывается в ту страничку со сценарием, которую до сих пор держал в руках. Проблеск надежды добавил ее голосу немного уверенности.
Прости, мой друг,
я так решила.
Горит закат
над крышей мира,
И я одна стою,
мой милый,
Вот-вот взойдет
луна.
И я ее
спрошу,
Кому молиться мне,
Чтобы вернуть скорей
тот день.
Короткий проигрыш она изо всех попыталась не испоганить, он ей очень нравился… в том виде, в котором она его себе представляла.
"А ты мне ничего из этого так ни разу и не сыграл, дружище…"
У бездны на
краю,
Без страха вниз смотрю,
И дьявола молю,
Люблю.
Теперь, мой друг, скажи мне, как
Мне спрятать боль в своих глазах,
Суметь держать себя в руках,
Свой страх.
Молитвы тают
в глубине,
А ты не помнишь обо мне,
И если все отвернулись,
то может…
Еще одна пауза, в течение которой Стеф пыталась взять себя в руки, чтобы спеть импровизацию как надо.
У бездны на краю, на краю,
на краю, на краю…
Если все отвернулись, то может…
Завершающий красивый перебор она играть не стала, прекрасно понимая, что как надо не получится, а как зря не хочется. Потянулась к телефону и выключила запись, закрыла клавиши крышкой — ей казалось, что рояль ее сейчас покусает за такое надругательство. Осторожно подняла глаза на Сэма, он всматривался в листок со сценарием с таким выражением, которое она частенько видела у Стивена и про себя называла "не здесь".
Судя по потустороннему блеску в глазах, режиссер уже "видел", именно так, как они любят это говорить, с огромным смыслом. Стефани не решилась прерывать вопросами вдохновение опытного демиурга, крепко вцепившегося в перспективную идею, поэтому просто тихо сидела и ждала, когда он обратит на нее внимание. Через пару минут Сэм с сожалением оторвал взгляд от бумажки, посмотрел на Стеф, она увидела, как в его глазах понемногу отдаляются и гаснут искорки неслучившегося, он встряхнулся и протянул ей свой телефон, кивнул на телефон в руках Стеф:
— Скинь, назови только по-нормальному, чтобы я не искал.
— Хорошо, — она взяла его телефон и стала рыться в настройках, включила передачу файла, в очередной раз заливаясь краской от одной мысли, что Эванс услышит эту симфонию деревянных пальцев. Заметила, что Сэм как-то странно на нее смотрит, и вопросительно подняла на него глаза:
— Что скажешь?
— Что скажу… — он почесал затылок, окидывая ее взглядом с ног до головы и тяжко вздыхая, — скажу, что хреновый из меня режиссер. — Стеф возмущенно распахнула глаза, но рот открыть не успела, Сэм продолжил: — Да, я это с прискорбием признаю. Потому что я каким-то образом умудрился проморгать такой талант и взять тебя на роль Бренды, которая тебе совершенно не подходит. — Он заметил, как она смущенно улыбнулась, и улыбнулся в ответ: — Да, я фатально ошибся. Бренда вообще не персонаж, она так, декорация, фон, на котором разыгрываются страсти между главными героями. Я еще когда в первый раз сценарий читал, сразу отметил, что единственная сцена с Брендой, стоящая внимания, это тот момент, где она танцует в пустом зале. Это единственные кадры, которые я себе представлял отчетливо и которые мне хотелось поставить красиво и сильно, а все остальное было так… — он отмахнулся, чуть виновато посмотрел на нее и вздохнул: — Поэтому я и выбрал тебя на кастинге, я видел тебя в этой роли именно в этой сцене, а об остальных даже не беспокоился. И вот что из этого вышло…
— Что? — спросила Стеф, просто чтобы подбросить реплику. Эти рассуждения ее нервировали, она могла думать сейчас только о неумолимом времени, которое бежит сквозь пальцы, пока они тут болтают о делах минувших. Ей казалось, что Сэм на свои рассуждения трынькает время, которое могло бы так помочь Стивену.
"Мы тут философию разводим над почти готовой песней, а он там сидит один и портит бумагу, слыша в ушах безжалостное "тик-так" и противный голос Мелани, с удовлетворением провозглашающий: "А я ведь говорила"… убила бы суку."
