Я говорил, что люблю тебя? - страница 42
– В том, что произошло вчера, ты сама виновата, – возразил Тайлер, раздраженный тем, что долго не включается зеленый свет. – Не спорю, из дома вытащил тебя я, но вот не вернулась ты исключительно по собственной воле, так что нечего перекладывать с больной головы на здоровую.
– Замечательно, – не стала спорить я. – Только вот есть одна проблемка: твоя мать будет в бешенстве, когда не обнаружит своей машины. И как ты ухитрился стянуть у нее ключи?
Загорелся зеленый, и автомобиль рванул вперед.
– Не парься! Они прекрасно разместятся с твоим отцом. А ключи остались у меня после того, как я парковался. И прекрати, наконец, меня отвлекать – я веду машину.
Неужели вспомнил про дорогу? Наконец-то!
– Вот и веди ее как следует, – сказала я и, поджав губы, стала наблюдать, как от сосредоточенности у Тайлера напряглись мышцы.
До дома мы доехали за двадцать минут – к моему удивлению, целыми и невредимыми. По пути Тайлер позвонил Элле и сказал, что у нас «нет никакого желания с ними обедать» и мы едем домой. Он отключился прежде, чем Элла успела ответить.
– Ступай в мою комнату, – властно сказал Тайлер, когда, выйдя из бездарно припаркованной машины, мы приблизились к парадной двери. К счастью, у него были ключи. – Я прихвачу что-нибудь выпить, и мы обсудим то дерьмо, в которое ты вляпалась.
Он распахнул передо мной дверь, однако входить я не спешила.
– А если я не желаю ничего с тобой обсуждать? – Зачем он лезет, куда не просят? И вообще, с чего он вдруг решил, что это его касается?
Тайлер вздохнул.
– Иди ко мне. Я приду через пару минут.
Он направился по коридору в сторону кухни. Я пошла наверх и, поднявшись, на всякий случай уточнила:
– Имей в виду: я иду к себе, а не к тебе.
И в ответ услышала:
– Тогда через пару минут я буду у тебя.
Оставалось лишь признать свое поражение. Уж очень он настойчив для человека, которому нет до меня дела.
Я сняла туфли, быстро закинула кучу ожидающего стирки белья в ванную комнату и прикрыла туда дверь. В остальном у меня в принципе был порядок. Во всяком случае, когда через некоторое время Тайлер вошел ко мне с бутылкой пива в руке, он ничего такого не заметил.
– Ладно, с чего бы начать, – порассуждал он сам с собой и глотнул пива. – Давай по-простому: Джейк Максвелл – самый отъявленный бабник на планете.
– Смешно. А мне казалось, что бабник – это ты.
Тайлер воспринял мои слова как оскорбление.
– Нет. Между мной и Джейком – одна очень большая разница: девушки хотят меня, а Джейк хочет девушек. Я и пальцем о палец не ударю, а они уже на меня вешаются – на вечеринках или еще где-нибудь. Я, конечно, могу себе позволить немного пофлиртовать, даже поцеловаться, если пьян и Тиффани рядом нет. Но это максимум. – Наблюдая, как я смутилась, он снова глотнул пива и продолжил: – А Джейк – настоящий бабник. Он планомерно охмуряет девчонку по нескольку недель, иногда даже месяцев, потом переспит с ней и больше не хочет ее видеть. Зачастую у него на крючке может висеть по три девчонки сразу. – Тайлер засмеялся, но как-то мрачновато. – Бьюсь об заклад: как только вы переспите, он тут же исчезнет с горизонта. Выдаст что-то типа «прости, что было, то прошло» или «я больше не могу с тобой встречаться, потому что очень строгая мама запретила все встречи, пока я не поступлю в университет».
Я уставилась на Тайлера. Вот, оказывается, каким способом он решил отвратить меня от Джейка.
– И зачем ты мне все это рассказываешь?
– Затем.
– Это не причина.
Он лишь улыбнулся.
– Из ресторана я тоже ушел без всякой причины.
* * *
Как и ожидалось, отец с Эллой вернулись домой в бешенстве. Мало того, что им пришлось заплатить за два лишних блюда, так их еще и «очень расстроило» то, что мы сорвали первое семейное мероприятие. Тайлеру тут же напомнили, что он наказан, а меня на весь вечер сослали в свою комнату. И вечер этот был очень долгим.
Во время короткого видеочата Амелия выложила мне все портлендские сплетни. Старшеклассники застукали нашего учителя английской литературы мистера Монтеза «У Фредди» за покупкой презервативов. Мистеру Монтезу было уже за пятьдесят, поэтому ничего, кроме отвращения, эта новость у меня не вызвала, а вот Амелия смеялась минут пять, если не больше. Больше ничего интересного, собственно, в Портленде не произошло, и мы заговорили об университетах. Амелия настроилась на изучение биохимии в госуниверситете Орегона, в Корваллисе, приблизительно в часе езды на юг от Портленда. Я же, в отличие от нее, дождаться не могла, когда наконец свалю из богом забытого Орегона. Я начала было рассказывать, какой в Чикагском университете содержательный курс психологии, но не договорила – связь прервалась. Отвалился интернет. Несколько минут я пялилась в ноутбук, ожидая, что тот восстановит соединение, однако он тормозил – бесконечно и безнадежно. Тут я услышала стук – кто-то стучал в стену, смежную с комнатой Тайлера. Три удара.
Подозрительно вскинув брови, я отложила ноут и осторожно подкралась к стене. Интересно, случайный стук или нет. На всякий случай я тоже стукнула в стену – один раз – и стала ждать. В ответ послышались четыре удара.
Господи, и чем там Тайлер занимается? Явно не освоением азбуки Морзе. Скорей всего, решил окончательно меня извести.
– Может, прекратишь? – крикнула я так, чтобы Тайлер меня услышал, а остальные нет.
– Я вырубил интернет, – донесся из-за стены приглушенный голос. – Свихнуться можно от твоей болтовни. «Боже, Амелия, я балдею от чикагского университета! Он такой классный! Я так люблю психологию, и учебу, и выполнение домашних заданий»!
