Замуж за дракона - страница 25
— Соски… — выдохнула я. — Они…
— Они великолепны, — шепнул мне Алекс. — Так призывно торчат, посмотри на них…
— Они болят!
— Ясно, мэм. А когда я делаю так?
Он стал аккуратно целовать грудь, подбираясь ближе к центру. А после медленно провел языком по ореолу, глядя на меня, и я выгнулась от удовольствия.
Удивительно, что раньше пульсация удовольствия явственно ощущалась только между ног, а теперь оба соска пульсировали так, что меня разрывало на части. И одновременно с этим я понимала, что касаться их строжайше запрещено. Это было схоже с ощущениями, когда в детстве ковыряешь ранку от выпавшего зуба языком — и приятно, и больно. Только сейчас ощущений, конечно, было в сто крат больше. И они были куда запретнее.
Алекс провел губами по животу до пупка и вернулся. Меня словно поджаривали на медленном огне.
— Хочу тебя, — захныкала я. — Больше не могу терпеть.
— Правда? — удивился он. — Но мы ведь только начали.
И он прочертил круг языком вокруг соска на второй груди, и перед глазами потемнело. Я уперлась руками в его грудь, толкнула на спину. Мне бы ни в жизни не удалось уложить его на лопатки, если бы он сам не позволил этого. Сейчас он был не против, так что растянулся на ковре, глядя на меня с улыбкой снизу вверх.
Я рывком стянула с него джинсы и боксеры. Он потянулся ко мне, но я только прорычала:
— Руки прочь, мистер! Сейчас ты будешь умолять меня о том же.
Я накрыла его член губами и без прелюдий, подготовки и церемоний, позволила ему скользнуть так глубоко, как только было возможно. Я была голодна. Боже, я ощущала какое-то яростное желание, затопившее сознание. Владеть и овладеть. Ощутить его в себе и взорваться.
Это был самый яростный, агрессивный минет, какой мне доводилось делать. Я взяла с места в карьер, и теперь не могло быть и речи о нежных движениях языка, напоминавших порхания бабочки. Я двигалась быстро, требовательно, резко, даже без помощи его руки, которой, обычно, он направлял меня.
Улыбка сошла с его лица. Я почувствовала, как напряглось его тело. Как возбуждение из заигрывания перешло сразу в кульминационную стадию. Алекс застонал, впервые так громко.
— А ты умеешь убеждать… — низко пророкотал он, подхватил меня за руки и уложил перед собой на ковер.
Извиваясь, я стала стягивать с себя одежду, и потом он просто сорвал ее с меня, одним быстрым движением. Развел мои бедра, задержав взгляд ненадолго между ними. От одного только взгляда я прогнулась так, словно он провел там языком.
— Войди в меня, — простонала я и вскрикнула, когда он только провел членом по набухшим влажным складкам.
— Войти и трахнуть? — уточнил он невозмутимо и снова потерся членом о клитор.
— Да, — выгнулась я.
— Сильно?
Он двигал бедрами сильнее, терся о меня, но я нуждалась в большем. Сейчас. Внутри. Заполнить. Овладеть.
— Да! — крикнула я, чувствуя, что сейчас кончу даже от таких ласк.
— Как скажешь.
И он толкнулся в меня, заполнил всю до отказа, разом, до самого основания. Опустился рядом на локти, ответил на мой лихорадочный жаркий поцелуй и стал двигаться, вбиваться. Глубже. Сильнее.
Я кричала, потому что время сдержанных стонов в этот раз давно прошло, впивалась в его губы и прикусывала их. Приподнимала к нему бедра, не желая выпускать его ни на миг. Я пила его страсть, растворяясь в его сильных движениях, потому что именно это сейчас было мне жизненно необходимо.
Я терлась о низ его живота клитором, разводила ноги сильнее, и в то же время меня пронзала острая боль даже от мимолетного касания сосков о его грудь.
Удовольствие переплелось в такой тугой узел противоречивых чувств, что больше не было сил терпеть, но недоставало еще какой-то капли, какой-то незначительной детали, без которой, как потерянный паззл, наслаждение была неполным.
Я закусила собственную губу, освободила руку и опустила вниз, касаясь себя пальцем. Алекс накрыл мою руку своей, направляя, словно лучше знал мое тело, и может быть, так и было.
Подушечкой пальца я коснулась напряженной ноющей горошины, провела пальцем вокруг, наслаждаясь мягкостью. А потом вернулась к ней и потерла ее резко и требовательно, желая шагнуть скорее за край, рухнуть с обрыва в реку наслаждения.
Перед глазами потемнело, я почувствовала, как волна дрожи зарождается глубоко внутри меня. Как поднимается и охватывает все тело, как передается Алексу, который так и не умерил движений, и если бы не эти быстрые, резкие, умелые движения, я бы не познала и половины того, что теперь в одну долгожданную секунду катапультировало меня в омут оргазма. Я закричала, обхватывая Алекса руками и ногами, вжимаясь в него каждой клеточкой своего тела.
И почувствовала, как он взрывается следом. Он едва не рухнул сверху, покачнулся, но удержался на локтях после того, как сильно ударил в последний раз бедрами, желая быть еще глубже внутри меня в этот решающий миг.
Я отдала ему всю себя, содрогаясь от собственных ощущений, и почувствовала, как меня сотрясает его громкое стремительное сердцебиение.
Через несколько секунд Алекс рухнул рядом, все еще переплетая пальцы наших рук. Как и я, он быстро и часто дышал.
— Что это было?… — прошептал он через пару минут, едва восстановив дыхание. — У меня руки до сих пор дрожат. И не только руки.
Я тихо засмеялась. Удовольствие растекалось по венам густым спокойствием. Хотелось спать. Вспыхнувший вдруг пожар унялся также внезапно.
— Сможешь когда-нибудь повторить? — Алекс приподнялся на локте.
У него был действительно безумный взгляд. Безумно-счастливый.
