(Не)твой Сладкий Папочка - страница 44
Срываюсь, не в состоянии остановить огонь, полыхающий внутри. Да и кто бы смог? Неконтролируемый голод растекается по венам. Никогда меня так не колoтило от поцелуя. Готов трахнуть прямо так, на веранде, стоя. В конце концов, девочка, но не девственница, не о чем волноваться. Не один парень у нее был. Выдержит. Трахну и отправлю восвояси, этим же утром. Пусть поимеет то, на что так долго нарывалась.
Возвращаю поцелуй, жадный, горячий, высекающий клеймо на ее губах. Голова отключается, ни единой связной мысли, только пожар, с каждой секундой разгорающийся ярче. Ее сорванные вздохи, пальцы, впивающиеся в мои плечи. Ведь специально доводила меня до этого безумия, до этой одержимости. От одной мысли что узнаю сейчас какова она на вкус, что познаю ее тело, сводит скулы.
Думал напугаю. Девчонка и правда дрожит. Но не отступает, давая понять, что и сама горит не меньше моего. Стискиваю руки на ее талии. Заглядываю в лицо, читая ответ, который к чертям сносит крышу. Хочет меня. На все готовая. Губы распухли и дрожат, глаза потемнели, в них всполохи желания, а еще — робкая надежда. Чистая и яркая, отчего внутри шевелится боль, разрушив преграду где-то глубоко внутри, делая уязвимым, каким никогда не был прежде.
Снова целую, отдаваясь целиком бездне. Руками жадно по ее телу. Изгибы, острые соски, впалый живот. Трусики, промокшие от влаги. Отзывчивость в каждом всхлипе, когда раздвигаю пальцами складочки, проникаю двумя… Вздрагиваю от обжигающей шелковистости.
Выгибается в моих руках, стонет, дергается в конвульсиях, невыразимо искренняя, прекрасный юный цветок. Хочу ее немедленно, до ломоты в костях, до адского безумия. Чувствую еще немного и не выдержу, в штаны спущу.
Яна начинает дрожать сильнее, дергается, стискивает мою руку, которой трахаю ее, и кончает, феерично красиво, добавляя ядовитой похоти в кровь.
Теперь одна мысль — на плечо и в спальню, закончить начатое.
— Что здесь происходит?! — от женского крика буквально закладывает в ушах.
Раиса. Блядь, я ведь совершенно позабыл о ней. И в голову не пришло, что может не послушаться и прийти. А ведь должен был подумать о такой вероятности. Рая — баба упрямая. И раз оказалась возле моих ворот — вряд ли легко согласится уйти ни с чем.
— Что это значит? Боже мой, Олег, как ты мог? Вот значит как, да? Все поэтому? А я-то дура перед тобой извинялась, плакала, прощения просила… Разрешения! Позволить приползти к твоим ногам! А тебе тут просто без меня весело! Сука малолетняя, я так и подумала, сразу догадалась, что за игру ты затеяла, — последняя фраза обращена к Яне, которую закрываю от любовницы своим телом. — Но ты, Олег, как ты мог повестись на малолетку?!
— Не ори, весь дом перебудишь, — приходится отпустить Яну, обнаженную, дрожащую, которую до сих пор за руку держу, а другой рукой она прикрыть грудь пытается. Хватаю рубашку, мокрую от пота — вспотел блядь, так она меня распалила… невольно вспоминаю как порвала ее, пуговицы отлетели… снова заводиться начинаю. Набрасываю рубашку на Яну, у которой видимо от шока дар речи пропал. Что говорить, грязно вышло. И все равно — чистый кайф. Отзывчивая девочка, ни грамма фальши. Наблюдать как кончает одно удовольствие.
Вот только зря. Понимаю, что пора завязывать и сейчас самое время. С Янкой потом объяснюсь. Она и сама не маленькая, понимать должна, сама виновата… напросилась.
Очнувшись от шока, Яна убегает.
Все ошибка. Больно, сука. Но ошибка.
Сцена, конечно, вышла как в анекдоте. Но мне сейчас не до юмора, уж точно. Надо быстро заткнуть любовницу, пока весь дом не перебудила.
— Что ты здесь делаешь? Я сказал, что сегодня разговора не получится. И сбавь тон. Я тебе ничего не обещал.…
— Теперь я понимаю почему! Извини что отвлекла! — горько отвечает Рая.
— Извиню, если быстро уберешься отсюда.
— Значит вот как? Быстро ты меняешь любовниц!
Черт, забыл, какая Райка настырная. Несколько раз повторил, что встреча сейчас не получится, и все равно не заставил убраться восвояси, притащилась. Застала нас с Янкой и теперь с каждым словом повышает децибелы, рискуя перебудить весь дом.
Сейчас главное эту бабу заткнуть. Тащу ее наверх. Уже понимаю, чем все закончится. Мне необходима разрядка. Кончить. Опустошиться. Иначе сойду с ума. Член так и продолжает торчком стоять, и я делаю то, что все окончательно перечеркнет, испачкает то что было с девочкой. Намеренно сжигаю мосты. Наклоняю любовницу раком и засаживаю член на полную длину, резко и грубо, имею Раису сзади. Она кстати такую позу не любит, особенно стоя. Хотя скорее всего это женское кокетство. Кончает Раиса в этой позе преотлично. А потом ноет что ей кажется унизительным.
Плевать. Главное это действует моментально — затыкается. Теперь вместо обвинений и прочего нудежа — стоны и всхлипы. Потому что засаживаю глубоко и жестко. Мне нравятся такие женщины как Рая, именно тем что можно не церемониться. Любят сильно и жестко. Чтобы драли, а именно это сейчас мне нужно. Рваное дыхание. Мощные движения бедер, шлепки.
И резкая вспышка, скручивающая низ живота.
Вытираюсь, застегиваю джинсы. Рая выпрямляется, смотрит заискивающе. Делает шаг, протягивает руки, желая обнять.
— Чтобы утром тебя тут не было, — бросаю резко. — Скажешь хоть слово дочери — порву. В прямом смысле, лучше не нарывайся. Между нами все кончено.
— Я ничего не собираюсь говорить Даше, — быстро отвечает, нервно облизывая губы. — Не гони меня. Я готова ждать… сколько нужно. Пока простишь меня. Олег… я ведь ничего такого не сделала… А с девочкой, я понимаю. Потянуло. Наверняка она сама на тебя прыгнула. Эти малолетки такие бесстыжие. Я видела, как она на тебя смотрела…
