Пат для рыжей - страница 60
— Над ним издевались. Возможно, он тронулся рассудком, — пытаюсь объяснить поступок Марса.
— Никогда не прощу его. Ты спасла его, а он…
— Это странно. Может, мы все не так поняли?
— Марс служил несколько лет в секретном подразделении убийц. Он знает такие точки на теле… может сделать с тобой что захочет. Лишить жизни, или разума, или воли, лишь одним нажатием. Он не ошибся. Лишь слабо надавил, потому что я оказался неподалеку и почуяв неладное, напал сзади. Мне страшно от мысли, что ты была на волоске… Я мог потерять тебя.
— Но теперь все хорошо, — ласково глажу его по лицу. — Думаю, я простила Марса. Он потерял рассудок, другого варианта нет.
— Да, ты права… мы вместе, и это главное. Но после этого наши пути с братом уже никогда не смогут пересечься. Я не смогу доверять ему. Он всегда был против тебя… возможно винил в срыве операции. Он отдал тебя отчиму, а потом решил убить.
— Нам, наверное, лучше уехать из страны? — вздыхаю. — Давид… будет искать нас.
— Я хотел разобраться с ним, отомстить…
— Я понимаю… и я бы хотела, но сейчас… Нам лучше ухать подальше. Пусть твой брат занимается местью, если конечно это ему интересно. Надеюсь, что нет. Столько людей погибло из-за этой шахматной партии, цель которой — всего лишь деньги. Противно думать об этом. Безмерно жаль невинных, которые стали случайными жертвами. Такими как Настя… хоть ей повезло, я так благодарна тебе за это! Она не заслуживала смерти!
Вижу, что мои доводы не успокаивают Патова. Но у меня ест железный аргумент, который убедит его. Не решаюсь пока сказать ему о своей беременности. Хотя, боюсь скоро он и сам догадается — каждое утро меня ужасно тошнит…
* * *
Проходит несколько дней. На меня вдруг такая усталость сваливается — все время лежу в постели. Даже руку поднять кажется непосильной задачей. Макс ужасно переживает — говорит это могут быть последствия того, что сделал его брат. Но постепенно мне становится полегче. Настя ухаживает за мной, как я за ней когда-то. Макс пропадает, и я начинаю переживать, что мы даже… не поцеловались толком, встретившись. Куда девалась безумная страсть, притяжение, которое раньше было нестерпимым?
Единственное место куда мы выбираемся из своего убежища спустя пару дней — это кладбище. Долго сижу на могиле мамы, смотрю на ее портрет. Давид потратился на дорогой памятник, на котором выбито мамино изображение. Но я не узнаю в нем свою мать. Думаю о том, как мало мы общались. Слишком разные были, не понимали друг друга. У меня нет обид, теперь уже нет… смогла справиться с ними, выбросить как тянущий меня вниз балласт. Но клянусь самой себе именно в этот момент, что с моим ребенком, кто бы у меня не родился, таких отношений не будет. Я сделаю все чтобы стать лучшим другом и просто хорошей родительницей. Надеюсь, у меня получится, ведь я безумно этого хочу.
* * *
Вот уже пятый день мы живем в нашем убежище. И пусть тут уютно, но ясно что мы тут ненадолго. Все еще очень опасно оставаться в России. Давид ни за что не прекратит поиски. Макс решает последние вопросы, уж не знаю какие. Я сижу безвылазно и жду его. Лорка и Люда отправились в кругосветное путешествие на три месяца. Отдала девчонкам последние деньги, все что было в заначке дома, велела им себе забрать… Потому что все равно в это жилище мне никогда не попасть — опасно. Подруги привезли мне кое-какие вещи, документы. Нам с Максом удалось убедить их, что лучше уехать подальше от гнева Давида, хотя есть надежда что он не свяжет их и мой побег…
Про путешествие девчонки еще при отчиме твердили, навещая меня. Давно спланировали, а сейчас просто увеличили срок поездки. Мы обнялись, попрощались. Хорошо, когда у тебя есть люди, которых знаешь давно и которые готовы прийти на помощь. Настю я тоже отправила с ними, купив дополнительную путевку. Ну не удочерять же нам с Максом ее, в конце концов… Как выяснилось, Настя сирота, никаких родственников, одна в этом мире. Мне стало ужасно стыдно, что раньше так относилась к ней… Грубила. Но с момента как выхаживала ее в плену, эта девочка обожала меня. Смотрела влюбленными глазами. А теперь вот, все эти дни, в ответ выхаживала меня. Мы очень сдружились. Расставаться с Настей, с близкими подругами, зная, что это на очень долгий, неопределенный срок, а может и навсегда (хоть это слово никто не произносил), было очень больно.
С другой стороны, от сердца отлегло, что девчонки вместе, присмотрят за Настеной. Я очень радовалась, что смогла уговорить девочек взять Настю с собой. Посмотрит мир, отвлечется от травмирующих воспоминаний. А мы с Патовым наедине наконец останемся. Я не могла дождаться этого момента.
Глава 22
В доме где скрываемся всего одна комната. Две кровати. Настя все это время спала на одной, мы с Патовым делили вторую… Всего несколько ночей, но это была пытка. Мы не могли касатьс друг друга… Потому что понимали, что при девушке не можем заниматься любовью…
Но вот девчонки уехали, прощания закончились. И мы впервые за долгое время остаемся с Максом наедине. Почему мне не по себе? Я безумно ждала этого момента. Представляла, как бросаюсь ему на шею… как обнимаю, целую, соблазняю. Свожу с ума ласками. И вот подошел момент, а я чувствую лишь смущение и неловкость. Но больше всего меня мучает — что чувствует Патов. Хочет ли меня? Скучал ли по мне?
Хочу услышать об этом много-много раз и не знаю как начать этот разговор… Нам так много надо сказать друг другу…
— Вот мы и одни, — хрипло произносит Макс.
— И что? — отвечаю с показным равнодушием.
