Скандальный Роман - страница 48
Черт, это «Лига Плюща». Что значит «такое образование».
- Зачем тебе это, Лана? Ты же не хочешь получать гроши со своих «авторских» гонораров. Не смеши меня, дочь. Единицы добиваются успеха на писательском поприще. И что о тебе будут говорить? Что ты живешь за мой счет, потому что сама ты никогда не купишь себе приличную квартиру в Нью-Йорке. И не надо. Это непременно сделаю я, только давай вот без этих заявок про Йель или факультет искусств в Колумбии.
- Пап, но ты тоже… - пытаясь подавить вставший поперек горла плотный ком, напоминаю я. - Ты же и есть один из этих «единиц»! Ты - живое доказательство того, что мечты сбываются, пап. Посмотри на все это… - я окидываю взглядом шикарный пентхаус стоимостью пять миллионов долларов как минимум. Для справки: мой отец родился в еще более крошечном городке, чем я, откуда выбраться также трудно, как из зыбучих песков.
- Это не мечты, Лана, - он становится мягче, качая головой. - Это были четкие цели. Планы. Математический просчет. Я видел цель, не видел препятствий, как говорится, - строго добавляет отец. И снова расплывается в улыбке:
- Дочь, ты можешь делать все, что угодно. Ты уже большая девочка, я не могу тебе запрещать. Но на мою финансовую помощь в таком случае не рассчитывай. Я лучше куплю тебе новое платье к празднику, - отшучивается он, махнув на меня рукой.
Сказать, что это больно, значит, ничего не сказать.
- Мне ничего не нужно, - опускаю взгляд в пол и понимаю, что вечер безнадежно испорчен. А чего я ждала? Какой реакции? Ведь знала, что она будет именно такой. Его не исправить. Не достучаться. И почему родители так редко прислушиваются к своим детям?
Прежде чем сесть за стол я задумчиво провожу пальцем по рамке со старой семейной фотографией. Это был наш отдых в Греции, первая поездка за границу. На фото мне всего шесть, а Дэнни еще не родился. Мама улыбается, и мне хочется верить в то, что ее глаза будто говорят «не расстраивайся, ты все равно прорвешься». Такая красивая. Я разглядываю свою детскую, беззубую улыбку и понимаю, что очень редко так улыбаюсь: как вчера с Алексом в парке и немного позднее, избивая его подушкой.
Блюда нам приносят официанты. Я отходчивая, поэтому неприятный инцидент с отцом забыт, но аппетита у меня нет совершенно. Мы всей семьей бурно обсуждаем последние новости: папа рассказывает о важнейшем в году тендере и о предстоящей крупной сделке, Стелла говорит о новом курсе йоги, Дэн начинает болтать с нами на китайском, а я…я без запинки привираю о том, какими легкими были для меня все экзамены.
Мы выглядим идеальной семьей, как в долбаной рекламе хлопьев для завтрака, но на самом деле слушаем, но совсем не слышим друг друга. И так длится до тех пор, пока папе не приходит сообщение, и он мгновенно мрачнеет. Снова.
- Руслана, - узнаю этот тон его голоса, который не сулит мне ничего хорошего. - Это сообщение от мистера Райта. Он прислал утром, я его и не заметил…ты ничего не хочешь мне сказать?
- А что? - чувствую, как пол буквально уходит из-под моих ног.
- А что? - передразнивает отец, сжимая руку в стальной кулак. - Зачем ты лгала мне? Я плачу за твое обучение, а ты вот, значит, как безответственно подходишь к учебе. Ты же писательница, черт возьми. Гуманитарий. Я все понимаю, но как ты умудрилась завалить экзамен по философии? И две несданные работы по статистке…
- А ты следишь за мной? - мгновенно вспыхиваю я, не собираясь оправдываться. - Я давно не школьница и справлюсь сама! Никому из родителей преподаватели не присылают табель успеваемости лично!
- Мартин (*Эстонское имя), успокойся, это же семейный ужин…мы так редко собираемся вместе, - пытается смягчить его Стелла, положив ладонь на папино предплечье. Дэн молчит и, наблюдая за нами, нервно постукивает вилкой по тарелке.
- Да, слежу! Тебе пока еще нет двадцати одного года. Право имею, черт подери! - его ноздри раздуваются, а лицо стремительно багровеет. - Опять всякой дурью маешься по ночам? Что дальше? Наркотики? Клубы? Не заставляй меня нанимать телохранителя.
Ох, его понесло…
- Папа, в клубе я только пою! Работаю, между прочим. Ты с ума сошел? Какие наркотики? Я никогда ничего такого не употребляла… - кроме травки, и то один раз. Это не считается, попробовала эту гадость и забыла. - Я пишу книги, потому что этого требует моя душа! И просто не успеваю! Меня завалили за пропуски, но я все пересдам, пап. Успокойся, прошу тебя…
- Да ну тебя! - он бьет кулаком по столу, и хрустальные бокалы дрожат, как и рука Стеллы на его плече. - Все мне нервы потрепали на работе, еще и ты тут со своей ложью и полной дурью в голове! Писательница, блин. Станешь ты писательницей, да хоть кем угодно! Только сначала ДОСТОЙНОЕ образование получи и устройся на НОРМАЛЬНУЮ работу, о которой не стыдно заявить в обществе.
- С каких пор «писатель» звучит, как ругательство? Мне не будет стыдно заявить об этом обществу! - я тоже слегка повышаю тон, решая, что нападение - это лучшая защита.
- С тех пор, что большинство писателей - бездельники в вечных поисках вдохновения! Наркоманы! Думаешь, им все само приходит?? - рявкает отец, и я вижу, как его уже трясет от гнева.
- Не правда! Я никогда не жду вдохновения! Я за ним гоняюсь! Аппетит приходит во время еды, а про тех, кого ты говоришь! - пожимаю плечами я, немного мешкаясь. - У них сложная ситуация в жизни, или они, правда, бездельники, или они не могут писать по заказу… - невольно вспоминаю об Алексе и о переполненной бумагами урне около его рабочего стола.
Но ведь у всех бывают свои взлеты и падения.
