Днк, или внебрачная дочь монстра - страница 28
Страшные слова и мысли… Страшные обвинения… Но других мыслей мне в голову не приходило.
«А ещё я зачем-то ляпнула про его родителей, про бабушку и дедушку Дианы… Язык мой – враг мой».
Вздохнула и сделала глоток обжигающего чая. Аромат лимона приятно щекотал мой нос.
«Кормили нас по высшему разряду. Чего уж говорить, деньги – это свобода. Без денег в этом мире – невозможно нормально и достойно жить».
Ещё один фактор, который разливал злость по моим жилам.
Нет, я не озлобилась на весь мир, и не кричала мирозданью о несправедливости жизни. Я всего лишь была зла: на себя, что оказалась бесхребетной и неблагодарной дрянью. Вместо того, чтобы молиться на Севастьянова, я испытываю лишь негативные эмоции и ничего, совершенно ничего не могу с собой поделать. Злюсь на Макара, что он ведёт себя как последний трус, хотя обещал и говорил, что будет рядом, но не сдержал своего слова. Даже на Диану немного злюсь… Но на малышку уже просто из-за усталости…
«Господи, я, наверное, очень нехороший человек, да?»
«Третий день Макара нет, и мне хочется схватить телефон, позвонить ему и закричать в трубку, высказать всё, что думаю о нём; рассказать о том, как я устала и как мне самой хочется стать маленькой и оказаться в надёжных и сильных объятиях; а ещё рассказать ему, как мне хочется переложить хоть некоторые свои заботы на чьи-то ещё плечи, чтоб кто-то, хоть немного мне помог… Хотя, куда уж больше...»
Эгоистично?
Безусловно.
«Макар, итак, сделал много для нас. Он сделал, практически, невозможное. Тогда, почему я не испытваю той самой благодарности, которая должна исходить от самого сердца? Почему мне хочется от него нечто большего?»
Эта непонятно откуда взявшаяся ярость разъедала всё во мне. Она съедала, вгоняя меня во мрак. В такие моменты, когда Диана уже спала, а за окном светила луна, я оставалась одна со своими мыслями и становилась одним клубком ярости, но какой-то странной ярости, молчаливой.
Почти две недели ада и я была высушена.
Взрослому человеку можно объяснить, почему у него всё болит, можно сказать, что нужно эту невкусную, но полезную еду есть, так как полагается диета после операции, и эти лекарства тоже нужно принимать. Срывать с себя пластыри, дренажные трубки и катетеры тоже нельзя, потому что они нужны.
Взрослому объяснить можно, но не маленькому ребёнку.
Каждый день – это борьба. Тело моей малышки болело и даже обезболивающие не снимали полностью всю её адскую боль.
И в этом кошмаре мы жили изо дня в день. Я понимала, что не оплати Макар реабилитацию, то я никогда бы не справилась сама. Помощь медсестёр и докторов была просто бесценной.
Засыпая каждую ночь, я раньше плакала, но теперь, даже слёз не было – видимо, выплакала все слёзы. Ночью оставалась пустота в груди и бездна усталости, которая порой мешала дышать.
А ещё тишина – она должна была даровать покой, но вместо этого, я лишь прислушивалась. Прислушивалась к дыханию своей девочки, иногда вставала среди ночи и проверяла её – что она жива.
Иногда мне казалось, что это настоящий ад и он не закончится никогда. Но всё, рано или поздно заканчивается… Но не сейчас.
Допила свой чай и отставила кружку.
Взяла телефон и, покрутив его в руке, не выдержала и зашла в ватсап.
Макар был в сети.
Не выдержала и написала ему.
Отправитель: Наталья
Получатель: Макар
«Сегодня пришли результаты анализов Дианы. Доктор сказал, что результаты хорошие и Диана идёт на поправку. Правда, пока всё болит у неё. Вы, может, зайдёте к нам завтра? Найдёте время?»
Нажала «Отправить».
— Чёрт… — произнесла шёпотом, потому что вдруг пожалела о своём глупом порыве.
«Пусть не приходит. Раз Макару больше не интересна Диана, то мне же от этого лучше. Может, он потом скажет, что передумал быть её отцом и оставит нас?»
Телефон завибрировал.
Пришло смс-сообщение от Макара.
Сердце вдруг сильно заколотилось о рёбра, намереваясь выскочить наружу. Я нервно сглотнула и открыла сообщение.
Отправитель: Макар
Получатель: Наталья
«Зайду. И спасибо тебе за заботу о моей дочери. Ты молодец, Наташа. Завтра выдам тебе внеплановую премию. Спокойной ночи».
Я перечитала сообщение раз двести.
Гнев, словно кровавая жижа наполнил меня снизу доверху.
Перед глазами встала красная пелена.
Этот гнев, эта жаркая ярость напоминала огненную лаву. Моя кровь словно стала жидким огнём.
«Я в принципе, неплохой человек, но, всему есть предел. Равнодушие Макара и его отношение ко мне и Диане невероятно выбесило меня. Но я не могла сказать ему в лицо то, что думаю, ибо это чревато непоправимыми последствиями. Он меня в один миг может удалить из жизни Дианы. Для меня это будет конец».
Именно в это мгновение мне в голову пришла бредовая идея, над которой в нормальной ситуации я бы только посмеялась и забыла бы о ней. Но сейчас была нестандартная ситуация.
Я решила на законных правах называться мамой Дианы и решила сделать так, чтобы больше не просыпаться со страхом встречи нового дня. А для этого, всего лишь нужно стать женой Севастьянова. Не такой, как его почти уже бывшая жена, а верной женщиной, надёжным тылом и хранительницей очага. Кажется, именно так говорят.
«Хотя… Вряд ли у меня что-то выйдет… Ведь я даже не в его вкусе». Наталья
— Думаю, что дня через три мы вас выпишем, — слова доктора, а точнее, переводчика, обрадовали меня. Ведь это значит, что с моей девочкой всё хорошо. Она выздоравливает. — Вы будете приезжать на плановые осмотры два раза в неделю. Это необходимо в первые три месяца.
