Нужным быть кому-то (СИ) - страница 72
Забрали Маришку, Ярик присвистнул:
— Марин, ты изменилась за эти два месяца, не узнать, и наконец-то не шкелетина.
Та повернулась к нему:
— Толик, я же не знала, что Саша такой… — лукаво скосила глаза в сторону Горшкова, тот очень внимательно смотрел на дорогу. — Во, смотри, у него ухо вытянулось на полметра, так вот, такой… самый-самый…
Горшков расплылся:
— Признала, наконец-то!!
В квартире на Горшкове у входа тут же повис Санька:
— Папочка. Я как-то тебя заждался!! Толик привет! — он нетерпеливо ждал, когда папа разденется и, ухватив его за руку, потащил в свою комнату показывать рисунки.
Марина вздохнула:
— Совсем ребенок меня не замечает, папе все секреты, все проблемы, а меня…
Толик рассмеялся:
— Мужики, что ты хочешь!
— Да я смеюсь, у меня сердце замирает от благодарности — такой папа… это ж как многомиллионный выигрыш!
С кухни выглянула тёща:
— Быстро мыть руки и за стол, все стынет, Толик, здравствуй! Саньки, ну-ка быстро за стол!
Ярика накормили от пуза, он сидел и отдувался:
— Сто лет так не наедался домашнего.
— А давай мы тебя на прокорм возьмем? — предложил размякший и весело улыбающийся Горшков.
— И правда, Толик, забегай почаще, у меня всегда что-то приготовлено, семья-то теперь большая. Да и мужики вон какие аппетитные. Сань, ты что-то не доел мясцо-то?
— Баба Лена, я для сладенького местечка немного оставил.
— Санька, тоже, кстати, подрос и поправился, пока я вас не видел, сейчас уже не прозрачный. — А мы с папой договорились, что мужики должны кушать, как мужики!
Санька потащил папу и Толика к себе: посмотрели все его рисунки, поиграли в игру, пошептались перед сном, ребенок вскоре заснул на коленях у папы.
— Веришь, Ярик, внутри что-то сжимается от этого мужичка, а если ещё кого родим… Я хоть к старости, но понял, что жена и дети — это… нет слов, а мне ещё и тёща досталась замечательная. А то оставайся у нас, вон на диване и поспишь? Чё ты в свою конуру попрёшься? Ведь опять до утра просидишь за компом, хоть выспишься в кои веки?
— Уговорил, у тебя, Лихо, теперь так тепло и уютно, совсем уходить не хочется.
— Я тебе давно предлагал в нашем доме квартиру прикупить, а ты всё свою берлогу боишься бросить. Тут рядом, вон, на продажу выставили одну, слышал утром от вахтерши, посмотри, зато домашнюю еду гарантировано получишь, постоянно!
— Заманчиво… подумаю.
А Игнатьич пошел на первое родительское собрание. Поговорив о планах на весь год, училка кратко сказала о каждом из учеников, услышав знакомые фамилии — Лёшка рассказывал о них — он прислушался:
— Артем Осипов… стал намного я бы сказала храбрее, и соответственно, научился отвечать на уроках не стесняясь. — Женщина, сидевшая в соседнем ряду, облегченно вздохнула — «мама», понял Иван. — Сережа Сачков… — Галина Васильевна сделала паузу, и сидевший рядом с ним крупный мужик заметно напрягся. — Сережа у нас теперь защитник всех слабых, учебой заинтересовался, ходят в спортивную секцию втроем из класса, успехи налицо.
— Да не может быть! Он уроки дома совсем не делает! — воскликнул мужик.
— Уроки они делают здесь, всей троицей, вместе.
— И… — она посмотрела на Козырева, — Леша Козырев. Все девочки класса признали в нем защитника. Удивительно, но факт, наши ребятки стали дружнее, сплоченнее, у вашего мальчика как магнит внутри, все к нему тянутся. Интересно на детей посмотреть на переменах — никто не орет, не бегает сломя голову, мальчишки обсуждают какие-то проблемы, девочки… кто прихорашивается, как Катя Мальцева, кто гуляет, а кто и возле мальчишек. Вчера весь день спорили и доказывали друг другу, что лучше ролики или скейт. Заметьте, я сегодня не высказала ни одного замечания — подросли наши дети за лето и меняются в лучшую сторону. Да, ещё класс дружно ходит на факультатив, постигают тонкости компьютерной техники, Максим Викторович очень хвалит наш класс.
Иван усмехнулся, похвала звучала так:
— Игнатьич, привет! Чё звоню-то, ты там Лёхе прикупи… — он перечислил мудреные названия. — Это для дела. Я тебе уже сто раз говорил, что он шарит здорово, во, и надо его натаскать до нормы. И ваще, его класс мне нравится, мне с ними клёво!
Уже на выходе Ивана позвала учительница:
— Иван Игнатьевич, можно Вас на минуточку?
— Да, конечно!
— Знаете, не в моих правилах захваливать ребенка. Но Ваш внук-это… он как моя правая рука. Сейчас, глядя на младшеньких, я перестала удивляться этому необыкновенному ребенку! Он, действительно, с житейским опытом, я бы сказала, умудренный жизнью, за шестнадцать лет работы в школе я второго такого только и встречаю.
Дед разулыбался:
— Это он в моего отца — своего прадеда уродился. Мы с ним переживали, как-то в школе сложится. Рад, что у вас с ним контакт и нет проблем!
А в коридоре стоял папаша Сачков:
— Я вас жду! Меня Андрей зовут, — он протянул Ивану руку. — Я что хотел-то… ваш Лёша как-то умудрился моего охламона заинтересовать, за что ему огромное спасибо. Дело в том… — он замялся, — … у Сереги… у нас три года назад умерла мама, ну я вот через два женился… а он в разнос пошел, никак не мог принять новую… замкнулся, вот, на второй год остался. Я дико гонял, переживал то есть, боялся, что пойдет по дурной дорожке. А он в начале года приходит с фингалом, но довольный, и удивительно — со мной весь вечер разговоры вел про всякие виды борьбы… потом, через неделю сказал, что с Лёхой и Артемкой в секцию записались, рукопашного боя. Стал спокойнее, не огрызается, не болтается без дела. Купили ему тренажер, пыхтит на нем постоянно. Я чё хочу сказать, вы с Лехой поговорите, пусть он моего оболтуса от себя не отваживает. Может, что и выйдет из моего сына путное?
