Нужным быть кому-то (СИ) - страница 8
— Ну, а то! Мальчик ваш оказался с душком. Правильнее, вонючкой. Так, я все скинул на Игнатьича, здесь что, оставляем или?
— Или, Макс, или.
— Так, значицца. Сцуко, мы тебе чичас устроим гросс алярм, — Макс быстро начал манипулировать с компом, и через две минуты сказал, — Вуаля! Восстановлению не подлежит! Вот чё вы будете без дяди Макса павлин-мавлинного делать, а?
— Ой, дядя Макс, пропадём! — на полном серьёзе сказал Палыч.
— Слышь, Палыч. А отдайте мне Лёху в подмастерья. Я из него такого… хакера вылеплю… — монстра, у него мозга подходящая! Скажи Ивану, а?
Макс с детства был безбашенным, всех друзей отца называл на ты и по имени, но, несмотря на его его чудачества, парнишка был обаятельный. Умный, ушлый, отбыв, как он выражался, пять лет в престижном Оксфорде, вернулся домой, объяснив тем, что «тошно там и скучно, они такие зануды, просторов русских не хватает. Толи дело дома, да и рас… здяй я знатный, мне дым отечества нужен.» При всей разболтанности в манере одеваться и прикидываться пеньком, имел острый ум, был не болтлив и мало кто знал, что скрывается за такими вот косичками и многослойными одёжками.
— Вылепишь ты… ещё одного павлина… — проворчал глава охранной службы.
Макс неприлично заржал.
— Не, Палыч. Лёха — мужик ответственный. При детях. Он такие косы себе точно не заплетет, а если серьёзно, то парнишка шустрый, я бы поучил, опять же… — он полез почесать макушку, запутался в косичках, чертыхнулся, — мне самому интересно быть сэнсэем! Я пацанов много знаю продвинутых, а вот на Лехе прям коротнуло, скажи Ивану!
Расстались весьма довольные друг другом.
— Ну, ты, это… — голосом волка из мультика сказал Макс, — заходи, если чё!
— Иван Игнатьевич! — Кристина встречала их едва ли не на пороге, — я хотела бы…
— Потом, всё потом, — быстро проходя мимо, ответил Иван и увидел, как просияло нахмуренное было лицо внука. Лёшка вприпрыжку понесся по лестнице и, оглянувшись, показал спине Кристины средний палец.
Дед разулыбался, так и зашел в кабинет с улыбкой, тут же, постучав, вошла Марья Ивановна, называющая себя — «и швец и жнец и на дуде игрец» — бывшая и за повара, и за экономку.
— Иван Игнатьич, знаю, ведь опять не евши цельный день, и из кабинета тебя не вытащишь, ну-ка, вот, поешь.
— Спасибо, Ивановна. Чё б я без тебя делал?
— Да, ладно, таких как я, вона, пол России. Конешно, это не моё дело, но намедни эта вертихвостка сильно шипела на девчушек, грозилась, что их скоро отправют в какой-то пасион, что ли. А девчушки совсем притихли, зашугала она их, ежели не Лёшка, совсем бы! — она утерла глаза фартуком.
— Она, что, кричит на них?
— Не, шипит как змея. Кричит она только когда Лёшка её доведет, ай храбрый малец, и как он детей защищает, взрослый иной так не делает. Ты, Игнатьич, неуж надумал их отправить?
— Не переживай. Всё будет нормально, разберусь.
— Ну, смотри, только если детишек отправишь куда, я у тебя не остануся.
Он приобнял её за плечи:
— Никуда ты от нас не денешься, нам ещё Лёшку женить, да девиц замуж отдать надо!
— Ну, смотри, я тебе сказала.
Оставшись один Иван произнес:
— Итак, посмотрим, что у Лёшки за подружка объявилась? Так, так, так. Хммм… или очень хитро всё закручено, или на самом деле случайность… Ладно, отпущу в эту деревню детей, но камеру Калине всучу, пусть поснимает, что и как, посмотрим-посмотрим.
Позвонил Калинин, вкратце рассказал, что и как, передал просьбу Макса поучить Лёшку.
Придя в хорошее настроение, дед пошел к детям. В комнате было тихо, он с опаской открыл дверь и увидел, что все трое смотрят сказку «Морозко».
— Дед, тихо, дай досмотреть!
Дед присел на диван, сгреб своих девиц в охапку, посадил на колени и притянул поближе Лёху:
— И я с вами посмотрю чудо-сказку! — Девчушки доверчиво прильнули к нему, а у него опять защемило сердце. — «Я в самом деле дебил, они ж совсем тепла от меня не видят!» — подумал он, ещё ближе притягивая их.
Сказка вызвала восторг, и все трое, блестя глазами, долго делились впечатлениями с дедом, потом дед читал им сказки Пушкина… заглянувшая Марь Иванна с умилением увидела, что дед и внуки уснули, кто где, девчушки с двух сторон прижимались к нему, а Лёха спал в ногах, поперек кровати.
Радостно перекрестившись, на цыпочках пошла вниз, улыбаясь.
— Может, начал оттаивать наш Иван? Дай-то Бог!
Утром в офисе начался переполох, вечером был какой-то сбой, и все программы полетели, программисты с утра взмыленные летали из кабинета в кабинет, настраивая и устраняя неполадки.
Вершков, узнав всё это на посту охраны, бегом рванул в свой кабинет, и там, проверив файлы, долго и нервно матерился:
— Ведь не скажешь же никому, что стерся весь компромат, хитро спрятанный в файлах.
— Сергей, у тебя как, тоже что-то полетело? — в кабинет заглянул Эдичка, програмист от Бога.
— Пока не все проверил, но вроде все на месте, записи-то я каждый вечер дублирую.
— Ну, тогда я побежал к юристам. Там головняка — во! — Эдик провел рукой по шее. — Если что вылезет, то, скорее всего, к вечеру только и освободимся, очень много проблем по всем отделам.
Настроение было на нуле. Ещё добавила бывшая жена, позвонившая с очередной просьбой — денег!
— Я тебе алименты приличные плачу, ни копейки больше с меня не получишь! — взорвался он.
— Гад ты, Вершков, первостатейный, это ведь твоему сыну требуется лечение, очень надеюсь, что Господь тебя накажет за больного ребенка!
Сын родился слабеньким, недоношенным с диагнозом ДЦП. Вершков сразу же устранился, взяв на себя только денежное содержание. Жена же не сдавалась — занималась лечебной гимнастикой, выискивала методики, ездила по врачам и реабилитационным центрам, дома было тяжело, все пропахло болезнью и Вершков малодушно сбежал из их жизни. Ребенок в три года начал ходить, оказалось у него задеты были только опорно-двигательные функции, но был очень маленьким, слабеньким, так что время от времени нужны были поездки в санатории и на море. Вершков же жил неплохо, вспоминая о сыне только когда звонила жена, или начинала ныть мать, которая во внуке души не чаяла и постоянно обитала у бывшей. Вот в таком настроении он и мотался по коридору, не зная, как успокоиться и с кем бы полаяться, и бежавшая к нему навстречу его давняя коллега по аферам и любовница по совместительству, Кристина, получила весь заряд дерьма.
