Невеста для отца-одиночки - страница 11

— Дикон, сегодня я буду учиться с тобой. Я тоже забыла свою Библию.

Я смотрю на большую стопку книг на столе, но ничего не говорю. Мне нужно дать Джессике шанс, она моя единственная реальная перспектива на данный момент. Рита о ней единственной упоминала, кто возможно согласится выйти за меня замуж.

— Привет всем, — поднявшись, говорит женщина в очках и с вьющимися волосами. Она прочищает горло. — Я немного нервничаю, потому что сегодня впервые буду вести изучение Библии. Я вижу новые лица, так что давайте представимся.

Все один за одним представляются, хотя подозреваю, что я — единственное новое лицо. Когда очередь доходит до меня, вспомнив совет Риты не «приплетать лишнего», я стараюсь рассказать о себе по аналогии с тем, как представлялись другие.

— Я Дикон. Дикон Шепард. Я уже давно не был в церкви. Рита — мой друг, и она подумала, что мне будет полезно прийти сюда. И вот я здесь.

— Замечательно, — говорит Ирена — женщина с вьющимися волосами. — Никогда не поздно вернуться в церковь.

Я усмехаюсь и сажусь на место.

— Итак, — говорит Ирена. — Сегодня мы поговорим о браке. Все в этой учебной группе довольно молоды, но есть ли среди нас те, кто состоит в браке?

Некоторые поднимают руки, и сразу ясно, что они сюда пришли именно семейными парами.

— Значит, те из вас, кто уже в браке, — говорит Ирена, — смогут поделиться с нами житейской мудростью. Давайте откроем Коринфянам глава 7, стих 8.

Каждый открывает свою Библию и начинает искать, где находятся эти гребаные коринфяне.

Я смотрю на Джессику, и она улыбается, но не помогает мне найти нужную страницу.

— Уф, — бормочу я. — Матвей, Марк, Лука...

— Иоан, — говорит она.

— Ага, — говорю я. — А еще Коринфянин...

— Коринфянам, — поправляет она.

Она тянется к Библии в моих руках, и ее нога откровенно прижимается к моей. Я смотрю вниз на ее рубашку и замечаю, что в какой-то момент, между тем как мы были на улице и потом зашли внутрь, она успела расстегнуть еще одну пуговицу. Она начинает листать книгу, пока не останавливается на послании Коринфянам.

— Там вроде еще были какие-то цифры, — говорю я.

Она хихикает.

— Я знаю. 7:8...

— Точно.

— Дикон, — говорит Ирена. — Раз уж ты новенький, думаю стоит проявить гостеприимство. Не хотел бы ты прочитать?

— Да без проблем, — говорю я.

Джессика показывает, где я должен читать.

Я прочищаю горло и читаю:

— «Безбрачным же и вдовам говорю: хорошо им оставаться безбрачными, как я; но если не могут воздержаться, пусть вступают в брак; ибо лучше вступить в брак, нежели сгореть от страсти».

Я останавливаюсь, оглядываюсь на окружающих, и спрашиваю:

— Мне продолжать?

— Нет, — говорит Ирена. — Что мы все думаем об этом отрывке?

Джессика поднимает руку:

— По крайней мере для меня это прозвучало как то, что Иисус говорит нам, как греховно предаваться нашим желаниям до брака. Ты согласен, Дикон?

— Ну-у, — говорю я. — Тут все предельно ясно, ведь так же? — я смотрю мимо Джессики, на Риту. — Хотя мне кажется, что Иисус также говорит, что лучше поспешить с браком, чем позволить страсти, то есть греху, поглотить вас.

— Не думаю, что в этом месте Иисус говорит нам спешить с браком, Дикон, — парирует Рита, скрестив на груди руки. — Это неверное истолкование смысла фразы. Кроме того, в первую очередь должно быть проявление присутствующей у обоих страсти, чтобы оправдать спешку в браке, не так ли?

У нее довольно острый язык как для такой добропорядочной христианской девушки.

— Да ну? — спрашиваю я. — Ирена, а что думаешь ты?

Ирена краснеет.

— Эм, я бы не использовала слово «спешка», но думаю, что лучше вступать в брак в молодом возрасте. Потому что страсти, о которой говорится в этом стихе, труднее сопротивляться, когда мы молоды. Молодые люди более уязвимы перед муками страсти, что само по себе будет являться грехом, если мы позволим ей управлять нами. Брак — это способ контролировать нашу страсть, чтобы таким образом приблизится к Господу.

— Точно, — говорю я.

Джессика, встрепенувшись, словно что-то вспомнила, выдает ровным голосом видимо заученную фразу:

— «Тот, кто обретает жену — обретает благо... и получает Божью благодать».

Она улыбается, глядя на меня сквозь опущенные ресницы.

Рита фыркает.

— Притчи, но в то же время в притчах говорится: «жена благородного нрава — венец своего мужа, но постыдного нрава жена — как гниль в его костях».

— Что ты этим хочешь сказать, Рита? — нахмурившись, спрашивает Джессика.

Все остальные, похоже, замечают напряжение, витающее в комнате.

— Ничего, — говорит Рита. — Я просто говорю, что Библия говорит нам, что не все жены хороши. Точно так же, как и не все мужчины годятся в мужья.

* * *

Их препирательства затягиваются практически на целый час. Джессика продолжает приплетать везде меня, а Рита все более и более распаляется, когда они атакуют друг друга библейскими стихами. Каждый стих, который мы читаем, каким-то образом подрывает их самообладание, и я искренне рад, что они сражаются с Библиями в руках, а не с перочинными ножами.

А также я очень рад, что не сижу между ними.

Когда чтение Библии наконец-то заканчивается, все выходят в фойе поесть пончики и выпить кофе. Перед отъездом все позволяют себе расслабиться, насколько это дозволяет данный дресс-код, и болтают о небиблейских вещах.

— Я передумала, — раздраженно фыркает Рита. — Джессика не подходит. Она не очень-то добропорядочная.

Глядя на нее, я удивленно выгибаю бровь и перевожу взгляд на Джессику, которая наливает в чашку кофе.