Наше лето - страница 2

Туда было трудно попасть, и мне понадобится вся помощь, которую смогу получить.

За исключением того, что отец только что разрушил эти мечты, не так ли?

Также, как он разрушал все остальное, на что я надеялся. Все, что я любил.

Я знал, что это выглядело так, будто я капризничал, как ребенок. Я водил новую машину, носил красивую одежду, и у меня всегда были деньги в кармане. Мои оценки были хорошими, а учителя и сверстники хорошо обо мне отзывались.

Они все видели то, что я позволял им увидеть.

Никто из них не видел пустоты огромного дома, в котором я жил. Не знал об обедах, которые я проводил в одиночестве, так как мой отец не хотел есть со мной. Никто не догадывался об одиноких праздниках, о забытых днях рождения или о постоянной критике, с которой я жил.

Они не знали о строгих правилах, навязанных мне отцом, или наказаниях, которые я терпел, если нарушал их. Франклин Томас требовал совершенства во всем, что я делал, и, когда я терпел неудачу, он любил показывать свое неудовольствие.

Кулаками.

У меня было мало друзей, небольшой круг общения и жизнь, которую я ненавидел.

За исключением одного.

Секрет, который я скрывал от всех, ненавидя тот факт, что должен это делать, но у меня не было другого выхода. Я должен был защитить ее. Защитить нас.

Образ темно-карих глаз и длинных мягких кудрей цвета заката просочился в мое сознание.

Санни Дженсон.

Первая девушка, которая мне понравилась. Она нравилась мне с тех пор, как я себя помню. Когда мама была жива, она считала это милым и поощряла. Отец ничего об этом не знал.

Санни была моей лучшей подругой в начальной школе, моим партнером в старших классах, а теперь еще и гораздо бо́льшим. Это произошло естественно, без фанфар и раздумий. Люди привыкли видеть нас вместе. Я знал, что они судачат, но мне было все равно. Меня заботила только Санни. Однажды вечером я проводил ее домой после школьной вечеринки, зная, что она боится темноты. Мы остановились в парке, и Санни села на качели.

- Толкни меня!

Я положил руки на ее бедра и толкнул вперед, отступая назад, чтобы позволить ей подняться так высоко, как она хотела. Санни засмеялась в темноте, взмывая вверх и опускаясь вниз, позволяя инерции медленно угаснуть и возвратить ее на песок, где ждал я.

Протянув руку, я схватил металлические цепи, останавливая движения качелей.

- Весело? - поддразнил я.

Санни улыбнулась, и ее глаза засияли в лунном свете. Внезапно я заметил то, чего никогда раньше не видел. Выпуклость груди, то, как ее волосы волнами спадали вниз, и какой мягкой выглядела кожа. Как же мне захотелось прикоснуться к ней. Наши глаза встретились, и, прежде чем понял, что делаю, я наклонился и поцеловал Санни. Неуклюже, неловко и совершенно. Когда я отстранился, она улыбнулась.

- Будь моей девушкой.

Санни обвила рукой мою шею.

- Я уже твоя девушка, Линк. Я уже твоя.

Санни Дженсон стала моим личным лучиком солнечного света. Я был ее защитником, ее лучшим другом и мальчиком, влюбленным в нее по уши. Она была маленьким энерджайзером с глазами, похожими на расплавленный шоколад. Крошечная и хрупкая, она выглядела так, словно сильный ветер мог ее сдуть. Но моя девочка была крепка, как гвоздь. Умная, веселая и милая.

Я уже предвкушал, как окажусь в приюте, который находился сразу за углом от закусочной, где она обычно работала все лето, в дополнение к сменам в продуктовом магазине.

Мой отец ненавидел ее, как и любого, похожего на нее. На все хорошее и правильное он смотрел с насмешкой и отвращением, и своим объявлением он только что украл этот кусочек счастья.

Я хотел поговорить с ней, позвонить и излить свое разочарование. Услышать ее нежный голос. Это помогло бы мне успокоиться. Но я не мог этого сделать.

Санни выросла не в том районе маленького городка, в котором жили мы. Ее мать работала горничной в большом отеле на окраине города, принадлежащем, конечно же, моему отцу. Бо́льшая часть забот о двух младших сестрах легла на Санни, и она их обожала.

Между школой, двумя ее работами, заботой о сестрах и моим волонтерством в приюте нам было трудно найти время побыть вместе, но мы справились. С деньгами у Санни было туго, и она не имела всех тех вещей, которые обычно были у других девушек ее возраста.

Не было дорогой одежды. Она не пользовалась косметикой, ездила на велосипеде, автобусе или ходила пешком, и у нее не было мобильного телефона. Каждый пенни, который Санни зарабатывала, уходил на оплату учебы в университете и помощь матери.

Я хотел купить ей сотовый телефон, но отец отслеживал все мои траты, и я не мог рисковать. Санни была не из тех, кого он мог бы одобрить. Она не была «правильным» типом людей. Если он узнает о Санни, то положит нашим отношениям конец и превратит жизнь ее матери в ад. Я не мог так поступить ни с ней, ни с ее семьей.

Я вспомнил тот день, когда он вошел в мою комнату, не спросив разрешения и без стука.

Не заботясь, что помешал, он бросил коробку презервативов на мой комод.

- Тебе пятнадцать. Уверен, ты знаешь, как использовать свой член. Упаковывай его. Я не хочу, чтобы очередная ошибка разрушила мою жизнь. - Он остановился в дверях. - Окунай свой фитиль куда хочешь, но не приводи их сюда и не привязывайся. У меня есть планы, и ты, черт возьми, их выполнишь.

Я смотрел на него, потрясенно замолчав.

- Я видел, как ты гулял с той девкой. Официанткой. Она никогда не будет частью твоего будущего, Линкольн. Больше не хочу знать, что ты видишься с ней. Иначе ты знаешь последствия.

Потом он вышел.

Как типично для моего отца. Он каждый день указывал мне, как жить, что думать, кто мне должен нравиться. Как я должен действовать.