Совместно нажитое - страница 24

Совершенно неожиданно в полной тишине взвыл звонок интеркома. Марина испугалась, как будто её застигли врасплох, аж на месте подпрыгнула. Да уж! Человеку с чистой совестью никакие звонки не страшны.

– Кто там? – спросила она строгим голосом в трубку переговорного устройства. Ведь лучшее средство от страха это кого-нибудь обругать, а чтобы обругать, надо сначала с этим некто поговорить строгим голосом.

– Марина Викторовна, говорят, к вам тут суши принесли. Запускать? – не менее строгим голосом поинтересовался охранник из трубки.

– Запускайте! – разрешила Марина. – Там ещё продукты из универсама подвезти должны.

Да, не легка шпионская доля. Ведь за воровством документов даже про суши и продукты забыла. Пока доставщик поднимался в квартиру, Марина думала, что в их охраняемом, как форт Нокс, доме злоумышленнику ничего не стоит прикинуться доставщиком суши или пиццы, а то и вовсе добрым доктором, дать Марине по башке и ограбить квартиру, пока она будет в бессознательном состоянии. Но тут возникал вопрос, как вынести награбленное? Ну, кое-чего, конечно, можно рассовать по карманам.

Марина представила, как её пытают, чтобы узнать код от сейфа. Хорошо, что она его уже знает, так что можно сильно не пытать. Марина и так всё сама честно расскажет. А если б не знала? Тут же вспомнилась бабушка, которая часто говорила, что проще и вернее перезарядить и выстрелить, чем допытываться, кто там за дверью!

Доставщиком суши оказался щупленький молодой парнишка, и Марина прикинула, что скорее это она ему даст по башке и отнимет выручку, чем он будет её грабить. Пока она рассчитывалась за суши, подоспела и доставка продуктов.

Распихав продукты по полкам холодильника, Марина выложила суши из пластиковых коробок на красивую квадратную тарелку, вылила соевый соус в специальную малюсенькую тоже квадратную тарелочку. Палочки пристроила на подставку. В доме имелся настоящий дорогой японский сервиз тончайшего фарфора, предназначенный для коллективного поедания суши. Сервиз украшали картинки со сценами из японской жизни. Надо сказать, что картинки были весьма похабные. Так же в сервизе имелся и графинчик, и рюмочки для саке. Тоже с подобными картинками. В своё время сервиз подарил Рукожопу кто-то из его важных партнеров по бизнесу. Теперь Марина подозревала, что подарок этот явно был со значением. Саке у Марины не было, зато имелось сухое белое вино. Марина налила себе бокал и приступила к трапезе.

«А неплохо»! – подумала она, разглядывая японцев, домогающихся гейшу различными способами. Ещё немного такой семейной жизни с Рукожопом и она полюбит одиночество.

Рукожоп явился, когда она усиленно делала вид, что спит. Он тихо забрался под одеяло и обнял Марину. Она замерла, ведь пижаму с собачками и мячиками он категорически запретил ей надевать, а храпеть специально она не умела. Однако других поползновений от Рукожопа не последовало, и он захрапел сам. Марина осторожно выползла из-под его руки на край кровати и, наконец, заснула.

За завтраком муж сообщил, что через неделю Марине придется пойти с ним на новогодний корпоратив для узкого круга вип-персон. В смысле исключительно для генералитета. Для всех этих, которые вроде бы около Башни, но якобы сами по себе. Будет кто-то из важного московского руководства. Мероприятие официальное, поэтому все будут с жёнами.

– А без жены тебе никак нельзя? – поинтересовалась Марина.

– Нельзя. А что?

– Да, ничего. Знаю я эти ваши мероприятия и этот ваш узкий круг. – Марина фыркнула. – Тоже мне генералитет и вип-персоны. Одно название. Наклюкаются водки с пивом, материться будут, танцы-шманцы, караоке, анекдоты пошлые. И московские ваши, наверняка, ничем не лучше. Зачем вам там жёны? Там проститутки нужны, чтоб сразу в баню.

– Надо же, какие мы нежные? Материться при нас нельзя! Танцы мы не танцуем, караоке не поём. Нам бы пофилософствовать, правительство похаять. Мы, мать их, либералы интеллигентные, не иначе. Вот семя питерское ядовитое! Забыла, с чьей руки кормишься? Ты сама-то, чем от проститутки отличаешься? Разве что штампом в паспорте!

– Ну, знаешь ли! Это уже переходит все границы. – Марина встала. – Забыл, что я тоже немного работаю?

– Сядь! – рявкнул Рукожоп. Нехорошо так рявкнул. – Работает она. На помаду хоть бы заработала.

Пришлось сесть.

– Купи там себе, чего подороже, да марафет наведи. В блондинку, помнишь, красилась? Сделай. Сейчас у всех блондинки. Но чтобы моя жена лучше всех была. У меня всегда всё самое лучшее.

– Зачем тебе это надо? Вдруг завидовать начнут.

– Не начнут. Эх, Мартыш! Много ты о себе понимаешь! Тебе сколько лет? Забыла? Овал у тебя далеко не юный. – Он потрепал Марину по подбородку. – Чему тут завидовать? И улыбаться там не забудь. А то будешь королеву из себя корчить, через губу разговаривать. Я тебя знаю.

– Можно теперь уже идти?

– Ступай, – Рукожоп ухмыльнулся и шлёпнул её по попе, когда она встала.

Марина пошла собираться на работу. У себя в гардеробной она устало плюхнулась на пуфик и уставилась в зеркало на свой далеко не юный овал. Вспомнила, как адвокат подозревала, что она передумает разводиться. Куда там! С каждым днем, как говорится, всё чудесатее и чудесатее. Не ровен час этот упырь, действительно, начнет её бить. Похоже, «Остапа понесло» или, модное слово сейчас появилось «расчехлился». Точно! Рукожоп расчехлился. И действительно, чего ему теперь стесняться? Уж если она видела, куда он руки свои запихивает…