Учебные часы - страница 11

Может, я и кажусь бесстрастным, но внутри все кипит от злости.

Теперь, поцеловав эти губы, я знаю, что она не такая чопорная, какой выглядит.

Знаю, что ее сиськи настоящие, губы требовательные, но податливые, а ее язык делает эти волшебные вращательные движения, отчего у меня член встает колом. Я знаю, что она любит свитера, учебу и библиотеку.

И давайте не забывать о ее саркастичном, прозорливом маленьком ротике.

Поэтому я немного раздражен тем, что эти придурки насмехаются над ней.

— Забейте, парни.

Зик пожимает широкими плечами, которым предстоит участие в чемпионате NCAA.

— Как знаешь, просто даю тебе знать, что она здесь. На твоем месте я бы присмотрел за ней; ты же знаешь, какие они эти зануды. Прилипчивые, — произносит он со знанием дела, словно он какой-то чертовый Йода по занудным цыпочкам.

— Пятая стадия прилипалы, — добавляет Дилан, пытаясь быть полезным, пока я не тыкаю его локтем в грудную клетку. Одно дело, если я буду унижать Джеймсон за ее спиной; но совсем другое, когда это делают мои друзья, с меня хватит.

— Хорошо, хорошо, я все понял, — Дилан кашляет от тычка, подавившись своим пивом. — Подумаешь, бл*дь, она показалась на домашней вечеринке.

— Я за еще одним стаканом пива. Кто-нибудь чего-нибудь хочет? — спрашиваю я, не дожидаясь их ответов и уже направляясь в сторону кухни. Одинокий бочонок на желтом линолеуме призывает меня, и я отвечаю на его зов.

Рядом с ним? Джеймсон Кларк.

Какое совпадение.

— Погоди, давай налью, — я тянусь к крану на бочонке, беру красный стаканчик из ее рук и несколько раз сильно нажимаю на ручку.

Несмотря на ревущую музыку заполняющую дом, мне все равно удается поймать звук постукивания ее ноги по полу кухни.

— Ты должен мне больше, чем одно ничтожное пенное пиво, Освальд, — дразнит она.

Как она только что назвала меня?..

— Освальд? — я оглядываю толпу вокруг нас. — С кем ты, черт возьми, говоришь?

Джеймсон морщит нос, отчего веснушки на ее переносице подмигивают мне.

Это вроде как чертовски мило вообще-то, или это всего лишь говорят три порции пива, которые я уже прикончил?

— Эм, с тобой? Оз. Освальд.

И я начинаю смеяться громким, раскатистым смехом, который отзывается эхом в маленькой сраной кухоньке.

— Ты серьезно не знаешь, кто я?

Она поджимает губы и делает изящный глоток из красного пластикового стакана, стуча указательным пальцем по краю, пока пьет. Тонкая линия белой пены покрывает ее верхнюю губу.

— Не знаю… а должна?

Полагаю, это и есть ответ на вопрос.

— Милая, Оз — это прозвище. Неужели ты еще не погуглила меня?

Она закатывает свои смеющиеся голубые глаза.

— Уверена, ты гуглишь себя достаточно за нас обоих.

Черт, она права. Я очень часто себя прогугливаю.

Тем не менее, я напираю.

— Не может такого быть, чтобы ты меня не знала.

Она искоса смотрит на меня, размышляя. Постукивает по щеке кончиком указательного пальца.

— Ты актер? Я видел тебя по телевизору? — она щелкает пальцами. — Знаю — твой отец важный политик. Президент или кто-то еще? Нет? Хммм…

Моя улыбка становится шире.

— Ты — саркастичная маленькая засранка, знаешь ли?

— От тебя я приму это за комплимент. К счастью, мой сарказм, как правило, знак расположения, когда мне кто-то нравится.

— Вау, так это ты сейчас любезна? — через плечо я смотрю как «трах-подружка» и другая девушка пропихиваются сквозь толпу в нашу сторону. Они останавливаются, когда оказываются подле Джеймсон, обе прихорашивают свои длинные светлые волосы кокетливыми, хорошо отработанным движениями.

Даже стоя между ними двумя, Джеймсон продолжает меня дразнить.

— Конечно, я любезна; ты должен мне двести пятьдесят долларов. Или уже забыл?

— Как я вообще мог забыть, когда ты всеми силами стремишься напомнить мне? Вместо наличных, почему бы нам не подойти к вопросу творчески?

Она приподнимает ухоженную бровь.

— Творчески?

— Да. Есть и другие способы, которыми я могу заплатить тебе, начиная с того, где я на коленях и работаю языком. Или, если ты не фанатка оргазмов, я дам тебе…

— Прекрати! — выкрикивает поспешно Джеймсон, поднимая руки в универсальном жесте для тайм-аута. — Не продолжай! Боже. Ладно, хорошо. Как насчет того, чтобы просто заплатить мне, когда они отдадут тебе деньги?

— Ты не дала мне закончить то, что я собирался сказать.

— Поверь, я знаю, к чему все шло.

Рот «трах-подружки» раскрывается:

— Э-э, Джеймс, не хочу прерывать, но… почему Оз Осборн пытается заплатить тебе сексуальными услугами? — ее грудь выпирает, сиськи выставлены напоказ в ярко-розовом топе с округлым декольте, ее обесцвеченные волосы искусно завиты и рассыпаются вниз по спине. Она снова перекидывает их через плечо и широко улыбается.

Мило. Очень мило.

Готов поспорить, очень дружелюбная.

Она такая сногсшибательно горячая, не удивительно, что Паркер постоянно трахает ее.

Если Джеймсон и замечает, что я обращаю внимание на ее подругу, то никак не комментирует. Вместо этого она делает большой глоток пива, в результате чего на ее верхней губе остается очередная пенная полоска. Я отвожу глаза от груди ее подруги, а затем наблюдаю, как выскальзывает бледно-розовый язычок Джеймсон. Слизывает пену. Жадно снимает еще больше пены с верхушки красного стаканчика, словно это взбитые сливки.

Джеймсон берет себя в руки, обмахивая лицо, прежде чем представить своих подруг.