Квотербек моей мечты - страница 58
— И все равно, без меня было бы лучше! — упорно настаивала на своем Джулия, едва ли не плача.
А я решила пойти ва-банк. Сделала шаг в ее сторону и заключила этого всклоченного воробья в свои объятия. Плотину слез прорвало. Моя обычно всегда сильная сестра безутешно всхлипывала, растирала по пыльному лицу горькие слезы, а я ласково гладила ее по спине.
— Джулия, ну почему ты на меня обижаешься? — тихо прошептала я, когда плач сошел на нет. Джулия как партизан молчала, — Давай выясним наши отношения здесь и сейчас. Или станем друг другу не просто сестрами, а лучшими подругами, или вообще прекратим всякое общение!
Я рисковала во всех смыслах. Будто бродила по минному полю, никогда не знаешь, где рванет. Джулия могла вспылить с новой силой в любой момент, а я, наоборот, не готова была осуществить свою угрозу.
— Все из-за мамы! — окончательно раскисла сестренка, впадая в новую истерику.
— Мамы? — искренне удивилась я, совершенно не понимая, о чем идет речь.
— Я ее совсем-совсем не помню! А у тебя, Мери, было все! И мама, и папа! И счастливое детство с любящими родителями!
— Боже мой, Джулия! — ласково рассмеялась я, целуя ее в кончик красного распухшего носа, — Неужели ты думаешь, что твоя мама любила чужого ребенка сильнее собственного? Я не могу передать словами, как благодарна маме за то, что она нашла место в сердце еще для одного ребенка. Но Джули, от этого ее любовь к тебе меньше не стала!
Я посмотрела на взрослого заплаканного ребенка, с размазанной грязью на лице и содранными коленками.
— Джулс! Что с твоими коленками? — обеспокоенно воскликнула я.
— Упала, — совершенно несчастным голосом заявила сестра, — Упала, когда пыталась сломать указатель на лагерь О'Доннела!
— О, Боже! — вслух рассмеялась я, — Какой же ты ребенок, Джулия Эмбер Флинн!
Я потащила сестру к себе домой, обработала ее колени, а потом мы, не утруждая себя готовкой, перетащили из столовой оставшиеся после обеда вкусности и засели дома за старенький фотоальбом, хранящий наши детские снимки и воспоминания. Мы были крепкой и любящей семьей. Я, Джулия, папа и мама Диана, вот только жаль, что сестра ничего не помнила из нашего счастливого детства. И вдвойне жаль, что только спустя долгие годы, поведав друг другу свои детские переживания, нам удалось сломить воздвигнутую Джулией стену непонимания между нами. На самом деле, и стены-то никогда никакой не было, так, бурные фантазии обиженного ребенка.
На следующий день планы Джулии ничуть не изменились, она ни то что не желала ехать на конное ранчо, наоборот, в корне стала отрицать сам факт его существования. Попахивало клиникой, но я не растерялась и тут же набрала в поисковой системе запрос: «Стадии принятия неизбежного» и обнаружила, что сестра как раз находилась только на второй стадии, отрицании, из пяти возможных. Хотя, я окинула ее задумчивым взглядом, с другой стороны, вид у нее был до того разбитый и подавленный, что можно было предложить, что ей посчастливилось перепрыгнуть сразу же на четвертую стадию, депрессию, миновав торг. Тем более, торговаться с нашим папой все равно было бы бессмысленно.
— Какие планы на день? — поинтересовалась я, выуживая из холодильника чудом выживший диетический йогурт, непонятным образом вообще оказавшийся в моем доме. — Будешь?
— Я не голодна, — печально мотнула головой сестра.
— Ну и отлично, — пробубнила себе под нос, с жадностью облизывая крышечку, — Так какие у нас планы? Если ты не поедешь на ранчо, то я тоже останусь дома.
— Нельзя поехать в то место, которого не существует, — твердо сквозь сжатые зубы процедила сестра, — Мери, не обижайся, но мне нужно сегодня побыть в одиночестве, чтобы составить план, как расправиться с врагом номер Один.
Честно говоря, я не удержалась и присвистнула от ее наполеоновских планов. Определенно, жизнь котят ничему не учит! Кажется, папа ясно дал вчера понять, что не одобряет изжившую себя вражду с О'Доннелами, но моя упрямая сестра, видимо, не прониклась этой мыслью.
— И кто у нас враг номер Один? — хмыкнула я, заранее зная ответ.
— О'Доннел, конечно! Беспардонный тип, который запудрил мозги моему отцу и заставил его ополчиться против собственной дочери! — серьезно ответила мне Джулия, на все сто процентов уверенная в своей правоте.
— Ясно, я полагаю, что есть еще и враг номер два? — с энтузиазмом поинтересовалась я, поддерживая ее игру.
— Не совсем враг, но при текущем положении дел точно не друг! Папа идет под номером два. — нахмурились Джулия, внимательно следя за моей реакцией.
Я тоже свела на лбу брови, но решила придерживаться правила, что пациент всегда прав.
— Страшновато, но жить можно! — расслабленно усмехнулась я, — Номер три?
Джулия сощурила глаза, задумавшись.
— Питер! — уверенно ответила она и возмущенно добавила, — Он посмел меня ослушаться! Не явился вчера на рыбалку вопреки моему желанию.
Ну точно, в нашего маленького домашнего диктатора вселился мятежный дух Наполеона.
— Кошмар какой! — наигранно возмутилась я, — Ты не против, если я добавлю в список Таккера и Стоуна.
Джулия опять задумалась.
— Хита, пожалуй, можно и записать в наш списочек! А Дэна не тронь, он милашка!
Я рассмеялась, а Джулс даже смогла улыбнуться в ответ. Ей очень тяжело давалось принятие жестокой реальности. Конечно, всегда проще отгородиться от внешнего мира с помощью какой-нибудь выдуманной ерунды, в нашем случае, с помощью списка несуществующих врагов, чем подстраиваться под этот самый мир. Но, я надеялась, что к вечеру сестре удастся окончательно прийти в себя.
