Мой личный ад - страница 45

— Завтра, — только и гавкнул на нее Бен, не сбавляя скорости.

Он прошел к кабинету директора клуба, набрал код на цифровом замке, радуясь, что старая комбинация до сих пор верна. Налив себе полстакана, Бен осушил его в три глотка, закашлялся с непривычки, но плеснул еще. Единственное, чего он сейчас хотел — это напиться до беспамятства, чтобы слова Хелл, ее лицо, ее ненавидящие глаза прекратили преследовать, оставили его в покое.

Глава 11. Кулак в крови

Ваши глаза так сверкают желаньем мести,

Против и за: ваша Честь и мое бесчестье,

Как же давно размотали боги эту нить,

Только вино одно это велит забыть.

Когда б на то случилась ваша воля,

Гореть бы, верно, мне на медленном огне…

Вы ненавидите меня — до боли,

И это весело вдвойне.

Канцлер Ги — R-R

Хелл видела, как Бен уходит из шумного зала, прихватив бутылку коньяка. И ее не радовал этот молчаливый протест. Она собиралась устроить для него шоу с поцелуями и танцами, хотела смотреть через плечо Кена в глаза своему любовнику, чтобы читать его эмоции. Будет он равнодушен или доволен, зол или весел? Но Бен лишил ее этого удовольствия. Он просто ушел, оставив Хелл наедине с Кеннетом.

Чувствуя горечь разочарования напополам с неудовлетворенностью, Валькирия почти залпом проглотила коктейль, а потом и второй. Ей не хотелось ни танцевать, ни тусоваться. Без Бена все вдруг потеряло смысл. Хелл нуждалась в зрителе, который не пожелал смотреть ее концерт.

— Детка, второй стакан за час. Ты опьянеешь, — подметил Кеннет.

— Скучно, — пожала плечами Хелл, чувствуя, как алкоголь кружит голову.

— Пойдем танцевать.

— Неохота.

— Боже, что это с тобой? — весело встревожился Командир Ястребов. — Не заболела?

— Музыка не моя, — скривилась Хельга. — И слишком много Москвы. Угнетает.

— Понимаю, — согласился он. — Если хочешь, можем уйти. Откровенно говоря, я был бы рад.

Кен прижал ее к себе, целуя с жаром и обещанием продолжения банкета в номере гостиницы.

— Хочу тебя, красавица, — горячий шепот обещал ей много секса. И, в общем, сейчас было бы кстати забыться в умелых неистовых ласках Артура.

После Севера он всегда вытрахивал из нее дух вон, выплескивая таким образом остатки агрессии, злости и гнева. Это был некий ритуал, после которого Кеннет мог снова стать Артуром. Уравновешенным, циничным, расчетливым Артуром Савицким.

— Поехали, — только и простонала Хелл ему в губы.

Она ненавидела извращенное чувство удовлетворения, которое испытала, поняв, что поимеет и Кена и Бенедикта за одну ночь. Это было грязно и неправильно, омерзительно и пошло, но Хелл игнорировала здравый смысл и остатки морали, сосредоточившись на перспективе качественного секса.

Кеннет тянул ее через толпу, бесцеремонно расталкивая всех, кто стоял на пути к выходу. Хелл хихикала, семеня за ним. Они забирали одежду из гардероба, когда в холле появилась Стейна.

— Уже уходите? — всплеснула она руками. — А я вас везде ищу.

— Уходим, Стей. Спасибо за приглашение, но у меня самолет завтра утром, — вежливо прощался Кеннет.

— Счастливо долететь, — улыбнулась ему Стейна. — Но… Может, оставишь мне Хельгу? Нам нужно обсудить новую программу.

— Я завтра буду в клубе на репетиции, — напомнила ей Хелл.

— У меня завтра весь день расписан, дорогая. Останься сейчас, я не задержу надолго, — и хитро прищурив глаза на Кена, добавила: — Верну в целости и сохранности. Сделай мне одолжение, Кеннет.

Хелл не понравилось, что Стейна обращалась к Кену так, словно она была его собственностью. Возможно, их намерения и скорое бегство были слишком очевидны, поэтому Старшая и вела себя подобным образом. Но копчиком Валькирия чуяла подвох.

— Без проблем, Стей, — как-то слишком легко поддался Кеннет.

Он, конечно, как никто другой, знал, насколько важны для Хелл танцы. Но учитывая его недотраханное состояние…

— Разбуди, если усну, — шепнул Ястреб ей на ухо, чуть куснув.

Хелл ойкнула, вздрогнула, улыбнулась.

— Обязательно, — ответила она, не без сожаления провожая глазами его спину до дверей.

Обернувшись к Старшей, Хельга дружелюбно улыбнулась, но не встретила ответной любезности.

— Пойдем со мной, — только и сказала Стейна.

Хелл напряглась, понимая, что чутье ее не подвело, и милой болтовней о новых песнях и танцах она вряд ли отделается. Стейна провела ее в свою гримерку, и по каменному лицу Старшей стало понятно — знает.

— Я видела, как ты выходила из туалета, завязывая платье, а Бен появился следом, заправляя рубашку в штаны, — выпалила Стейна, едва ли дождавшись, когда дверь за ними закроется.

Хелл нацепила на лицо циничную гримасу невозмутимости, хмыкнула:

— И что?

— Спишь с Беном, значит? Давно?

— Я не собираюсь перед тобой исповедоваться, — Хелл скрестила руки на груди.

— Чуть больше уважения, девочка.

— Или что? Кену расскажешь?

— Хельга… — начала Стей, но лишь раздражённо выдохнула, а потом сказала совсем не то, что собиралась. — Хелл, ты мне нравишься, правда. Ну насколько может нравиться кто-то из Питера. Кеннет с тобой изменился, и отношения столиц стали намного теплее благодаря тебе.

— Не заливай, Стей, — фыркнула Хелл, продолжая держать иглы торчком.

— Думай, что хочешь, но я ценю все, что ты делаешь. Я даже могла бы притвориться, что у вас с Бенедиктом было минутное помутнение рассудка, если бы это не грозило перечеркнуть все, чего мы достигли за год его отсутствия.