Роман с соседом по комнате - страница 11

Это чувство комфорта и мира не длилось очень долго. После моего второго собеседования стало предельно ясно, что пока я, наверное, была отличным путешествующим помощником режиссера (их слова — потому что я точно была отличным помощником режиссера), им был нужен кто-то более опытный. Что-то вроде десяти-пятнадцати лет дополнительного опыта. Но они были бы счастливы, предложить мне возможность собеседования на должность ассистента помощника режиссера. Шаг назад.

На третьем и четвертом интервью сказали то же самое.

Вдруг Нью-Йорк стал уже не таким дружелюбным. Ветер стал холоднее, день — несчастнее, я забрела в кофейню, чтобы перечитать свои заметки для последнего собеседования, хотя некая часть меня даже не хотела идти туда.

Я взяла кофе, которое согрело и пробудило меня. Я не была слабачкой. Не была человеком, который назначал встречу и не приходил. Я не позволила бы себе пасть духом. Я не хотела начинать заново как ассистент помощника режиссера, но начала бы, если пришлось. Я не могла сдержать ощущение того, что тону, когда думала о получении должности, которую давно переросла. Это было как провал. А я ненавидела провалы. Но все равно не откажусь. Это было не в моем стиле.

Вытащив блокнот, я просканировала страницу с комментариями, которые набросала о следующем продюсере, решившем со мной встретиться. В отличие от других, Джоанна Миллер продюсировала не Бродвейское шоу. Из проведенных мною исследований я узнала, что она была очень молодой и происходила из богатой семьи, но вместо того, чтобы продолжить семейную традицию и стать юристом, решила направить свою энергию и целевой фонд на основание маленького авангардного театра. Работа помощника режиссера была для их первой постановки: чисто женское возрождение «Пришествия снежного человека». С марионетками.

Я вздохнула. В целом, я не была поклонницей авангардного театра и считала марионеток странными. Изначально я подала заявку как на запасную должность. Но так сложилось, что сейчас я отчаянно нуждалась в запасном варианте.

Театр был в нескольких кварталах от кофейни, и когда я добралась до точки, в которую меня направил GPS-навигатор, то была совершенно точно уверена, что ошиблась адресом. Здесь не было ничего. Ничего, кроме большой блестящей черной стены. Я осмотрелась вокруг, дошла до конца квартала и обратно, ища адрес или знак, указывающий на проход в стене театра, но ничего не нашла. Я уже собралась звонить по номеру, который мне дали, когда часть стены распахнулась, открывая двойную дверь, ведущую в фойе.

— Вы, должно быть, Элли, — сказала красивая молодая девушка в очках, открывшая дверь. Ее черные волосы были разделены на прямой пробор и спадали на плечи, такие же гладкие и блестящие, как и стена, из-за которой она высунулась. — Я — Риган, режиссер.

Я пожала ей руку, немного удивленная. Ни на одном из предыдущих собеседований не было режиссера, и они определенно не были теми, кто встречал меня. Обычно меня встречали ассистенты, и ни один из них не улыбался так тепло, как Риган. Я изо всех сил постаралась скрыть это удивление.

— Приятно познакомиться, — ответила я.

— Входите, — жестом она показала мне следовать за ней. — Мы с Джоанной как раз только что говорили о том, как рады встрече с вами.

— Со мной?

Мое удивление перешло в замешательство. Это не было похоже на собеседования, которые я проходила до этого. Проводили ли они исследования обо мне так же, как и я о них? Если так, то я уже прямо сейчас начала испытывать влюбленность в их работу.

Но если Риган и заметила, то ничего не сказала, и провела меня через совершенно новое фойе и в темную сцену закрытого типа, где в центре комнаты была пара стульев, одно из них было занято блондинкой в безупречном белом костюме. Джоанна. Контраст между ней и Риган был почти комичным. Хотя они обе были высокими, Риган была грациозной и была немного похожа на хипстерскую версию Одри Хепберн, тогда как Джоанна была вся такая Мерилин Монро, с ее тонкой талией и антигравитационным бюстом. Стоя перед ними, я чувствовала себя хоббитом.

Представившись друг другу, мы уселись на свои места. Джоанна тут же наклонилась вперед с деловым видом.

— Я собираюсь быть с вами откровенной, — сказала она, ее голос раздавался с таким же мягким шелестом, что и ее костюм. — Вы слишком квалифицированы для этой работы.

— Ох, — я почувствовала, что слабею. Обычно это был милый способ сказать, что они не заинтересованы во мне.

Но Риган улыбнулась и кивнула в сторону продюсера.

— Джоанна имела в виду, что у вас опыта больше, чем у нас обеих вместе взятых.

— О, — повторила я, смущение вернулось. Мой взгляд перемещался между ними. Я не проводила никаких исследований по поводу Риган, но была уверена, что в курсе новых и восходящих креативных новичков. И я никогда о ней не слышала. — Так вы никогда…?

— Непрофессионально, — ответила Риган. — Я ставила пьесы в колледже и магистратуре, но это будет моей первой постановкой вне академии.

— И я уверена, что вы читали о нашем театре, — сказала Джоанна. — Вы знаете, что это наша первая постановка — и мое первое продюсирование.

— Я немного читала об этом, — подтвердила я, решив не упоминать часы исследований, что провела по поводу постановки и театра. Нет нужды выставлять себя ужасной ботанкой.

— Джоанна — мозг этой операции, — пояснила Риган. — А я — душа. Но нам нужен кто-то, кто был бы мышцами. Кто-то, кто знает, как дела делаются. И мы надеемся, что это будете вы.

Я уставилась на них. У кого тут вообще собеседование? Оттуда, где я сидела, это звучало так, будто они пытались уговорить меня взяться за работу, вместо того, чтобы я пыталась убедить их, что достаточно квалифицирована для этой должности.