Свет за окном - страница 3

Сознание того, сколь многие поколения предков предшествовали ей, тяготило. Как грустно, что от старинного и благородного рода осталась одна она, незамужняя, бездетная тридцатилетняя женщина. Много столетий семья браво справлялась со всеми историческими перипетиями: революциями, эпидемиями и битвами, но после двух мировых войн, Первой и Второй, в живых остался только ее отец.

Здесь есть и свой плюс: по крайней мере она избавлена от обычной в таких случаях дележки наследства.

По кодексу Наполеона, который давным-давно устарел, все братья и сестры являются прямыми наследниками своих родителей и наследуют в равных долях. Множество семей оказывались на грани разорения, когда кто-то из детей упирался, не соглашаясь на продажу имущества. Как это ни печально, в данном случае все «les héritiers en ligne directe» – наследники по прямой – сводятся к ней одной.

Эмили глубоко вздохнула. Возможно, продавать придется и ей, но об этом будет время подумать позже. А сейчас надо прощаться.

– Покойся с миром, мама.

Она легонько коснулась губами ее лба.

Перекрестилась.

Тяжело поднялась с кресла и вышла, плотно прикрыв за собой дверь.

Глава 2

Две недели спустя

Эмили взяла свой завтрак, круассан и кофе с молоком, и через кухню вышла в благоухающий лавандой задний дворик.

Усадьба фасадом смотрела строго на юг, так что лучше места, чтобы погреться в лучах утреннего солнышка, было не найти. Начинался чудесный, мягкий весенний день – до того теплый, что на воздух можно было выйти в одной футболке.

Двое суток назад, в Париже, в день похорон ее матери безостановочно лил дождь. На поминках – устроенных, по желанию Валери, в «Ритце» – Эмили принимала соболезнования от влиятельных мира сего. Дамы, в большинстве своем ровесницы ее матери, все в черном, напоминали стайку престарелых ворон. В разнокалиберных шляпках, скрывающих поределые прически, усохшие от времени, с обвисшей кожей, раскрашенные, как маски, они с трудом передвигались на неверных каблучках, попивая шампанское. В лучшие свои времена они считались самыми красивыми и влиятельными женщинами Парижа. Однако же те времена миновали, и их вытеснила набежавшая волна молодых потрясательниц основ и вершительниц судеб. А теперь бедняжкам только и оставалось, что ждать смерти, с грустью подумала Эмили на ступеньках «Ритца», подзывая такси, чтобы ехать домой. С горя и от усталости она выпила больше обычного и на следующее утро проснулась с головной болью.

Но худшее уже позади, утешила она себя глотком кофе.

Последние две недели были без остатка заполнены приготовлениями к похоронам. Эмили считала, что ее долг перед матерью – устроить Валери такие проводы, какими та сама была бы довольна. Оказалось, это очень непросто, а порой даже мучительно, сделать выбор, что подать к кофе – кексики, печенье или пирожные, и достаточно ли выразительны пышные кремовые розы, которым Валери всегда отдавала предпочтение, если расставить их по столам? Мать, та каждую неделю такие решения принимала сотнями, причем управлялась с такой легкостью, что Эмили заново прониклась к ней уважением.

И теперь – Эмили подставила лицо солнцу, нежась в его ласковом тепле, – пришла пора подумать о будущем.

Жерар Флавьер, семейный нотариус, в руках которого находятся все юридические и имущественные дела семьи де ла Мартиньерес, уже едет в Гассен из Парижа. Нет никакого смысла строить планы, пока он не расскажет, в каком финансовом положении поместье. Эмили взяла на работе месячный отпуск, чтобы вникнуть в дела, что, надо полагать, будет непросто. Поневоле пожалеешь об отсутствии братьев-сестер, чтобы разделить это бремя. Особой склонности к юриспруденции и финансам у Эмили никогда не было, и ответственность ужасала.

Кожи коснулся мягонький мех, и, глянув вниз, Эмили встретилась со скорбным взглядом Фру-Фру, последней собаки матери. Подхватив старушку на колени, она принялась поглаживать ей ушки.

– Похоже, Фру, на всем белом свете мы остались с тобой вдвоем, – прошептала она. – Значит, придется нам приглядывать друг за дружкой, а?

Полуслепая Фру-Фру ответила ей взглядом до того серьезным, что Эмили улыбнулась. Как ей приглядывать за собачкой? Вопрос… Окружить себя животными было ее заветной мечтой, но крошечная квартирка в квартале Марэ и занятость допоздна вряд ли отвечает потребностям собаки, избалованной и воспитанной в роскоши. При всем том, именно в заботе о животных заключаются ее профессиональные обязанности. Беззащитным клиентам, лишенным способности выразить, где у них что болит и что они чувствуют, Эмили посвятила жизнь.

«Не печально ли, что моя дочь предпочитает общество животных обществу людей!» – так выразила Валери свое отношение к образу жизни, который вела ее дочь. Когда та объявила, что намерена окончить университет и получить степень по ветеринарии, Валери осуждающе поморщилась. «Выше моего разумения, как можно потратить жизнь на то, чтобы вскрывать бедных животных и разглядывать их внутренности!»

– Это следствие, а не причина, мама. Причина же в том, что я люблю животных и хочу помогать им, – защищалась Эмили.

– Ну, если так хочется поработать, отчего не подумать о чем-то более женственном? Например, о моде? У меня есть приятельница, которая работает в журнале «Мари Клер». Я уверена, она сумеет тебя пристроить. Разумеется, выйдя замуж, ты с этим покончишь. Остепенишься и будешь вести нормальную взрослую жизнь.

Эмили не винила мать в том, что в своих представлениях та застряла в прошлом, но все-таки очень хотелось, чтобы та заметила успехи дочери и хоть немного ими гордилась. Ведь окончив университет в числе первых на курсе, Эмили сразу получила должность стажера в одной из лучших парижских клиник.