Извращенные эмоции - страница 17
— Ты понимаешь, что это не смертный приговор.
Темно-карие глаза встретились с моими.
— Смерть не самое худшее, что может случиться.
— Ты будешь моей женой. — сказал я ей. Что бы она ни слышала о моих братьях и обо мне, и о том, что происходит в Вегасе, ей не нужно было этого бояться.
Дверь открылась, и Киара быстро вырвала свою руку из моей, снова сглотнув, но ей не удалось стереть страх с лица. Девушка с длинными каштановыми волосами, более светлого оттенка, чем у Киары, просунула голову, блуждая глазами между Киарой и мной. Она прищурилась и вошла в комнату.
— Я ведь ничему не помешала?
Я узнал ее по фотографиям младших боссов и капитанов Фамильи, которые изучал. Джулия Моретти, жена Кассио Моретти, младшего босса Филадельфии.
— Я думаю, это и было целью твоего появления, не так ли? — протянул я.
Она не выглядела виноватой, когда подошла к Киаре и надменно посмотрела на меня.
— Тебе не следует оставаться с ней наедине, пока. Я не знаю, как ты справляешься с делами в Лас-Вегасе, но здесь мы справляемся с ними вот так.
Я холодно улыбнулся ей.
— Не волнуйся, я прекрасно знаю ваши традиции, какими бы странными они ни были с представлением простыней.
Если бы я думал, что Киара была напугана раньше, мое упоминание этой традиции усилило ее страх. Я протянул руку, но посмотрел на Джулию.
— Мы с Киарой должны появиться вместе, Миссис Моретти ... если только эта традиция не изменилась недавно?
Она взглянула на Киару, которая одарила ее твердой улыбкой.
— Он прав, Джулия. Мы не хотим разочаровывать гостей.
Она снова взяла меня за руку и вздернула подбородок. Мой большой палец снова нашел ее запястье, и она задрожала. Тук-тук. Беспорядочный ритм. Тук-тук.
Джулия вышла, но дверь не закрыла.
Не говоря больше ни слова, я повел Киару в гостиную, где гости ждали нашего появления. Они начали хлопать, когда мы вошли. Какое притворное возбуждение. Римо стоял рядом с Лукой, его братом Маттео и Ромеро. Женщины собрались в другом конце комнаты, вероятно, из-за моего брата. Выражение лица Римо не предвещало ничего хорошего. Возможно, он был зол, что не смог пролить кровь нашего сводного брата, но я сказал ему, что Лука не посмеет пригласить его.
Лука и дядя Киары сказали несколько слов, как и ожидалось. После этого я отпустил Киару, чтобы она могла показать свое кольцо женщинам.
— Ты как думаешь? Удовлетворён ли ты своей будущей невестой? — спросил Римо с усмешкой, когда я остановился рядом с ним. Лука бросил на нас тяжелый взгляд. Римо, как обычно, не потрудился понизить голос.
— Еще слишком рано оценивать степень моего удовлетворения, — сказал я, снова рассматривая ее.
Ее лицо было ровным, с правильными пропорциями, на нее приятно было смотреть, а темные глаза и волосы приятно контрастировали с бледной кожей. Ее тело отвечало всем требованиям для привлечения мужского внимания: узкая талия, стройные ноги, круглая попка и большая, чем средняя грудь. Я бы без проблем заклеймил ее в нашу брачную ночь.
— Закончил с оценкой? — спросил Римо, следуя за мной к разложенным на обеденном столе деликатесам. — Тебе определенно понравится трахать ее. Хотел бы я попробовать.
— Но ты не сделаешь этого, — просто сказал я.
Римо склонил голову набок.
— В прошлом, король имел право первой ночи.
— Ius primae noctic. (в пер. с Латыни «Право Первой Ночи»)
— Может быть, мне стоит устроить что-нибудь подобное в Вегасе. — Римо усмехнулся, оглядывая толпу в поисках подходящей девушки. — Приведи всех своих девственниц, чтобы я мог их сломать.
Я покачал головой. По крайней мере, на этот раз у него хватило ума говорить тихо. Лука нуждался в мире так же, как и мы, но его терпение, конечно, имело свои пределы.
— Ты не король, Римо. И у тебя нет права на первую ночь с Киарой.
— Ревность на тебя не похожа, — сказал Римо с оттенком ... любопытства?
— Я не ревную, но есть несколько вещей, которыми я не хочу делиться с тобой, и Киара одна из них.
Римо отмахнулся.
— Она вся твоя. Не волнуйся. — я не волновался. Римо был непредсказуемым, извращенным и жестоким, но он был моим братом и никогда не прикоснется к кому-то, кто был моим. — Но мне придется отдать это ... как ты это назвал?
— Ius primae noctic. (в пер. с Латыни «Право Первой Ночи») — подсказал я.
— Да, это. Возможно, мне придется подумать об этом еще раз.
Я посмотрел на брата, пытаясь понять, серьезно ли он говорит. С Римо это часто было трудно понять, и мое непонимание человеческих эмоций не имело к этому никакого отношения.
— Ты понимаешь, что большинство мужчин не сочтут идею о том, что ты трахаешь их девушек очень привлекательной. Есть предел тому, что люди возьмут, даже у тебя. Страх имеет свои пределы. В какой-то момент люди восстанут.
Римо закатил глаза.
— Ты ведь тоже понимаешь, что ты человек?
— У меня всегда было впечатление, что у нас с тобой осталось мало человечности.
Римо хлопнул меня по плечу.
— Истинна. — его улыбка стала опасной.
— Кому нужны эмоции и мораль, когда они могут трахаться, калечить и убивать, как им заблагорассудится?
Я никогда не видел привлекательности эмоций.
Киара снова посмотрела на меня через комнату, но быстро отвела взгляд, когда я встретился с ней взглядом. Она пыталась скрыть свои эмоции, но я чувствовал ее ужас даже на расстоянии. Эмоции всегда были слабостью.
Г Л А В А 5
• ────── ✾ ────── •
КИАРА
Тетя Эгидия занималась свадебными приготовлениями с Арией. Фальконе, казалось, не проявляли особого интереса к деталям празднования. Для них это был бизнес, ничего больше. Было решено, что свадьба состоится в особняке моих родителей в Хэмптоне — месте, где они были убиты. Моя мать моим отцом и мой отец Лукой. Это было почти символично, что это было место, где я потеряю свою жизнь.
