Связанные искушением - страница 21
— Хочешь поговорить? — спросила я.
Он даже не поднял глаза, только сжал губы.
Я подождала, потом кивнула.
— Окей. Но если передумаешь, я в своей комнате.
Ромеро ждал снаружи. Он кивнул в сторону моего брата.
— Хочешь, я с ним поговорю? Может, ему нужен кто-то, кто не член семьи.
— Ты имеешь в виду не женщину — с горечью сказала я, но затем проглотила свои эмоции. — Наверное, ты прав. Он лучше поговорит с тобой, чем со мной.
Ромеро, казалось, хотел сказать что-то еще, но потом прошел мимо меня к брату.
— Тебе помочь отполировать коллекцию?
Фаби вскинул голову. На его бледном лице промелькнуло восхищение. Он ничего не сказал, но протянул Ромеро тряпку.
Ромеро присел на край стола и вытащил из кобуры свой нож. Длинное изогнутое лезвие, которое выглядело абсолютно смертоносным. Глаза Фаби загорелись, и он поднялся со стула, чтобы взглянуть поближе.
— Ух ты, — выдохнул он.
— Наверное, сначала надо его отполировать. Твои ножи в гораздо лучшем состоянии.
— Это потому, что они только для вида, — сказал Фаби. — Но твое оружие настоящее. Скольких ты из него убил?
Я быстро закрыла дверь. Хватит с меня смертей на одну ночь. Я не хотела знать, сколько Ромеро натворил за свою жизнь. Я посмотрела вниз, в сторону спальни, где ждал труп матери, потом повернулась и направилась в свою комнату. У Арии был Лука, у Джианны Маттео, а на данный момент даже у Фаби был Ромеро, но я справлюсь с этим в одиночку. Я занималась этим неделями и месяцами.
Ромеро
Я хотел быть рядом с Лили, хотел утешить ее, но я уважал желания Арии. Она тоже прошла через достаточное дерьмо и не нуждалась в дополнительном горе, беспокоясь о сестре.
Вместо этого я показал Фабиано, как обращаться с ножом, как обнажать длинное лезвие так же быстро, как и короткое. Было легко отвлечь его от печали. Но, черт возьми, не он нуждался во мне больше всего.
Нуждался во мне? Черт возьми, если я начну думать так сейчас, у меня будут большие неприятности. Лили не была моей ответственностью, и она определенно не нуждалась во мне.
Фаби вытащил нож из кобуры, которую я ему одолжил, и усмехнулся тому, как быстро он это сделал. Когда-то я был таким же, жаждал узнать все, что можно узнать о борьбе, о победе. Жажду проявить себя. Мой отец был сборщиком долгов и никогда не разговаривал напрямую с Капо. Я хотел быть лучше, чтобы доказать свою ценность ему и себе. Фабиано возлагал на свои плечи огромные надежды, у него было много способов потерпеть неудачу, но очень мало вариантов преуспеть.
— Мне нужно к Луке, — сказал я наконец.
Фаби кивнул и откинулся на спинку кресла. Он взял тряпку и снова протер тот же нож. Наверное, он провел так всю ночь, а может, и несколько дней.
Я вышел и направился к лестнице, но остановился перед дверью Лилианы, прислушиваясь. Может, я хотел услышать плач, чтобы ворваться и утешить ее, быть ее рыцарем в ебаных доспехах.
Я двинулся дальше.
Глава 6
Лилиана
Во время похорон я выглядела смертельно бледной. Ария, Джианна и я были одеты в те же скромные черные платья и балетки, наши волосы были собраны в пучок. Я не воспользовалась косметикой, хотя синяки под глазами пугали. Отец устроил грандиозные похороны: дорогой дубовый гроб, море прекрасных цветов, только лучшая еда. Он вел себя как опустошенный вдовец, которого все ожидали увидеть. Это было великолепное шоу. Он должен был быть рядом с мамой, когда она действительно нуждалась в нем. Это было только для того, чтобы произвести впечатление на людей и возможно, заставить его чувствовать себя лучше. Даже такой человек, как он, должен чувствовать вину за то, что бросил умирающую жену.
Похороны были большим событием в нашем мире. Отец был важным человеком, поэтому смерть матери стала событием в обществе. Все хотели присутствовать, и все плакали крокодиловыми слезами, выражая свои соболезнования. Мои глаза были сухими, как песок. Я видела, как люди смотрят в мою сторону, ожидая, что я заплачу по маме, чтобы показать реакцию, которую все они ожидали от меня. Но я не могла плакать. Я не хотела плакать, не в окружении стольких людей с их фальшивыми слезами. Они притворялись, что заботились о моей матери, что знали ее, но никто из этих людей не навещал ее, когда она была привязана к дому. Она умерла для них задолго до смерти. Как только она перестала быть светской дамой, ее бросили, как грязную тряпку.
Отец обнял нас с Фаби за плечи и повел к гробу. Я вздрогнула от его прикосновения. Я не думаю, что он понял, что это отвращение к его близости вызвало мою реакцию, потому что он действительно сжал мое плечо. Мне потребовалось невероятное самообладание, чтобы остаться на месте и не оторваться от него.
Священник начал молиться, когда гроб медленно опустили в яму. Я посмотрела сквозь ресницы и поймала взгляд Ромеро над могилой. В отличие от Луки и Маттео, которые прилетели на похороны, Ромеро не разрешалось стоять на этой стороне с нашей семьей. Выражение его лица было серьезным, когда мы смотрели друг на друга, но затем он снова опустил взгляд на гроб. Последние несколько дней он избегал меня. Когда я входила в комнату, где он находился, он обычно уходил под глупым предлогом. Было очевидно, что он не выносил моего присутствия и не знал, как сказать мне об этом. Теперь все ходили на цыпочках вокруг меня и моих братьев. Я хотела, чтобы он сказал мне правду. Я справлюсь. Отец повел нас обратно к остальным скорбящим, подальше от могилы матери, и наконец отпустил меня. Я тихонько вздохнула, радуясь, что нахожусь вдали от света прожекторов и отца.
