Связанные искушением - страница 59

Я открыла рот, чтобы попросить еще раз, но Бенито оттолкнул меня. Я вскрикнула от удивления.

Каблук зацепился за подол свадебного платья, и я упала. Я приготовилась к удару, но вместо этого приземлилась на что-то мягкое и упругое, на кровать. Как я могла быть так близко к нему?

Я попыталась немедленно слезть, но не успела. Бенито склонился надо мной, зажав коленями мое платье. Я застряла. Я сопротивлялась, но мои ноги были связаны тканью. И я запаниковала. Я запаниковала, как никогда раньше, даже когда видела сцену пыток в подвале.

Бенито наклонился ко мне и снова поцеловал. Я повернула голову, чтобы он обслюнявил мне щеку. Его пальцы схватили меня за подбородок, заставляя повернуться к нему лицом. Его сигарное дыхание обдавало меня, а потрескавшиеся губы были слишком близки. Его глаза сузились до щелочек.

— Послушай, милая. Мы можем сделать это легким или трудным путем. Ради твоего же блага, я надеюсь, что ты будешь работать со мной. В любом случае, мне насрать. Мне нравится грубость.

Он не шутил. Если я буду продолжать сопротивляться, он набросится на меня, я видела это по его глазам. Я не могла ожидать доброты от моего мужа сегодня вечером. Слезы и мольбы не заставят его передумать.

Я заставила себя расслабиться под ним. Он снисходительно улыбнулся и переместил свое тело, наконец, освободив мое платье. Он прижался ко мне, его рот был влажным на моем горле. Он проложил дорожку к моей ключице. Я попыталась представить, что это Ромеро, и когда это не сработало, я попыталась вообще перестать думать о нем. Пыталась быть пустой и оцепенелой, пыталась отвлечься от мыслей о другом месте и времени, подальше от мужа, который будет делать со мной все, чего я не хочу.

Бенито задрал мне юбку и провел рукой по икре. Он одобрительно хмыкнул и еще теснее прижался ко мне. Я чувствовала, как это его возбуждает. Всякий раз, когда я чувствовала эрекцию Ромеро, я была возбуждена, но это? Боже. Я не могла этого сделать. Но он был моим мужем, а я его женой. Я выбрала этот способ, чтобы защитить всех, кто хотел мне помочь. Это был мой долг, не только перед ним, но и перед моей семьей, перед моим отрядом. Такова была судьба многих женщин. Они выжили, и я тоже.

Я ненавидела звуки, которые издавал мой муж, запах, который не принадлежал Ромеро, то, как его неуклюжие пальцы дергали меня за платье.

Он был моим мужем.

Его рука поднялась к моему колену.

Мой муж.

Потом до бедра.

Мой муж. Мой муж. Мой муж.

Его рука потянулась к краю моих трусиков, и я не могла больше этого выносить.

Я положила ладони ему на грудь и оттолкнула от себя. Не знаю, откуда у меня взялись силы. Бенито был фунтов на семьдесят тяжелее меня, но потерял равновесие и упал на бок. Я спрыгнула с кровати, но платье меня задержало. Пошатываясь, я направилась к двери, вытянув руки. Мои пальцы были всего в нескольких дюймах от дверной ручки, когда Бенито догнал меня.

Его пальцы вцепились в мое предплечье, и он отшвырнул меня назад к центру комнаты. Я упала вперед, ударившись бедрами об угол стола. Я закричала от боли. Слезы жгли мне глаза.

Бенито прижался ко мне сзади, когда я наклонилась вперед, и его эрекция впилась в мой зад.

— Сегодня, куколка, ты моя.

И вот оно, прямо передо мной. Я едва заметила руки Бенито, сжимающие мою грудь сквозь ткань. Мои глаза были прикованы к блестящему серебряному ножу для вскрытия писем. Бенито сжал ее сильнее, вероятно, из-за того, что я никак не отреагировала.

Я сжала нож для вскрытия писем. Он был приятным на ощупь, холодным и твёрдым. Мой муж порвал край корсета. Я крепче сжала нож и изо всех сил ткнула рукой назад. Бенито отпрянул с булькающим вздохом, освобождая меня.

Я резко обернулась. Нож для вскрытия писем торчал из правого бока. Белая ткань рубашки пропиталась кровью. Должно быть, я сильно ударила его, может быть, даже серьезно ранила. Я никогда не делала ничего подобного.

Мои губы приоткрылись в шоке. Я действительно вонзила нож в живот мужа. Его широко раскрытые глаза уставились на меня.

— Ты сука, я ... — он задохнулся и упал на колени. Его уродливые глаза расширились еще больше, когда он заскрипел от боли.

Я отшатнулась от него. Что, если он позовет на помощь? Что, если кто-нибудь увидит, что я сделала? Я зарезала собственного мужа. Они убьют меня за это, а если и нет, то Бенито наверняка забьет меня до смерти, если выживет.

Было только одно, что я могла сделать, только один человек мог помочь мне, и я даже не была уверена, что он все еще может помочь после всего, через что я заставила его пройти. После того, что я сказала и что он видел сегодня. Может, он уже и не в Чикаго. Может быть, он уже улетел в Нью-Йорк, чтобы оказаться как можно дальше от меня.

Я бросилась к сумке, открыла ее и нащупала телефон. Дрожащими пальцами я набрала номер, который знала наизусть. Бенито, казалось, еще не пришел в себя, но уже приподнялся на локтях. Он задыхался, явно пытаясь найти в себе силы позвать на помощь. Что, если он подойдет ко мне? Смогу ли я закончить начатое? Новая волна паники захлестнула меня.

После первого гудка раздался знакомый голос Ромеро.

— Лили?

Никогда в жизни я не чувствовала такого облегчения. Он не проигнорировал мой звонок. Может быть, только может быть, он не ненавидел меня.

— Пожалуйста, помоги мне, — прошептала я хриплым от слез голосом.

Они струились по моему лицу. Не потому, что я только что ударила кого-то ножом для вскрытия писем, я не чувствовала сожаления по этому поводу.

— Иду, иду. Где ты?

— В спальне.

— Не вешай трубку, — приказал он. Я бы не стала.