В её глазах - страница 2

Еще несколько минут я упиваюсь жалостью к себе, одновременно с этим протирая и полируя гранитные столешницы, потом делаю глубокий вдох и беру себя в руки. Мне нужно выспаться. Как следует выспаться. Приму снотворное и отключусь. Завтра все будет по-другому. Не может не быть. Я прощу его. Я всегда его прощаю.

Я люблю моего мужа. Я полюбила его с первого же взгляда и буду любить до последнего вздоха. Я не отступлюсь. Просто не могу отступиться.

4

Луиза

– «Давай без имен, ладно? И без подробностей о работе. И вообще, не будем о прозе жизни. Давай поговорим о настоящих вещах».

– Что, ты прямо так и сказала?

– Да. Ну, не совсем, – признаю`сь я. – Это он сказал.

Щеки у меня пылают. Два дня назад, за первым коктейлем, который, по-хорошему, в половине пятого пить было несколько рановато, это казалось романтичным. А сейчас больше походит на цитату из сопливой романтической комедии, причем не самого высокого пошиба. Тридцатичетырехлетняя женщина заходит в бар и клюет на сладкие речи мужчины ее мечты, который в итоге оказывается ее новым начальником. Господи, стыдоба-то какая. Надо же было так вляпаться.

– Ха, ну еще бы! – Софи заливается смехом и тут же спохватывается. – «О прозе жизни»! Вроде, ну, не знаю, того пустякового обстоятельства, что он женат. – Тут она видит мое лицо. – Прости. Я понимаю, что, строго говоря, это не смешно, и все-таки смешно. И я понимаю, что ты не слишком опытна по части мужчин и всего такого прочего, но как можно было после этого не понять, что он женат? Бог уж с ним, с тем, что он твой новый начальник. Это уже чистая невезуха.

– Это не смешно ни капельки, – говорю я, хотя сама улыбаюсь. – И вообще, по женатым мужикам у нас спец ты, а не я.

– Ну да.

Я так и знала, что разговор с Софи поднимет мне настроение. С ней весело. Вдвоем мы вечно хохочем. По профессии она актриса – хотя мы с ней никогда не обсуждаем, как так вышло, что за многие годы она так и не продвинулась дальше пары ролей трупов, – и, несмотря на свои многочисленные романы, давно и прочно замужем за каким-то музыкальным продюсером. Мы познакомились на курсах для беременных и, хотя жизнь у нас совершенно разная, сдружились. Уже семь лет прошло, а мы до сих пор пьем вино вместе.

– Ну, теперь ты тоже пошла по моей кривой дорожке, – озорно подмигивает она мне. – Спишь с женатым мужиком. Я сразу стала чувствовать себя не такой пропащей.

– Я с ним не спала. И я не знала, что он женат.

Последнее утверждение не вполне соответствует истине. Под конец вечера я была уже практически в этом уверена. Вот мы целуемся, хмельные от джина, он прижимается ко мне все настойчивей. Потом неожиданно отстраняется. В его глазах мелькает виноватое выражение. Он извиняется: «Я не могу». Надо быть совсем уж круглой дурой, чтобы не догадаться.

– Ладно, Белоснежка. Я просто радуюсь, что тебя почти затащили в койку. Сколько времени у тебя уже никого не было?

– Я совершенно не хочу об этом думать. От того, что ты вгонишь меня в еще большую тоску, легче мне не станет.

Снова прикладываюсь к бокалу. В очередной раз тянет закурить. Адам уложен в постель и крепко спит; теперь до завтрака перед школой он не шелохнется. Я могу расслабиться. Ему не снятся кошмары. Он не ходит во сне. Хоть в чем-то мне повезло.

– И вообще, это все Микаэла виновата, – продолжаю я. – Если бы она отменила встречу до того, как я там оказалась, ничего этого не случилось бы.

Впрочем, в словах Софи есть доля правды. Я уже сто лет даже не флиртовала с мужчинами, не говоря уж о том, чтобы с пьяных глаз целоваться. То ли дело она сама. Вечно окруженная новыми интересными людьми. Творческими личностями, которые живут как вольные птицы, пьют допоздна и ведут себя как подростки. Жизнь матери-одиночки в Лондоне, с горем пополам добывающей средства к существованию, работая секретарем на полставки у психиатра, не предполагает огромного числа возможностей куда-то ходить каждый вечер в надежде познакомиться с кем-то, не говоря уж о том, чтобы найти свою половинку, а «Тиндер» с «Матчем» и прочие сайты знакомств не для меня. Я, в общем-то, уже привыкла быть одна. Решила взять временную паузу от этого всего. А временная пауза взяла и превратилась в стиль жизни, хотя я его и не выбирала.

– Вот, это тебя взбодрит. – Софи вытаскивает из верхнего кармана своего красного вельветового жакета косяк. – Поверь мне, после того как ты курнешь, вся эта история покажется тебе куда более забавной. – Она усмехается при виде выражения моего лица. – Брось, Лу. Такое дело надо отметить. Ты превзошла самое себя. Склеила своего нового женатого начальника. Это гениально. Надо подкинуть кому-нибудь в качестве идеи для сценария фильма. Я могла бы сыграть себя.

– Отличная мысль. Деньги будут мне очень кстати, когда меня уволят.

Я не могу сопротивляться Софи, да и не хочу, и вскоре мы уже сидим на полу на балкончике моей крохотной квартирки с вином, чипсами и сигаретами, по очереди прикладываясь к самокрутке с травкой и хихикая.

В отличие от Софи, которая каким-то образом ухитряется до сих пор в чем-то оставаться подростком, в мою повседневную практику употребление анаши не входит – когда одна растишь ребенка, на это нет ни времени, ни денег, – но смеяться всяко лучше, чем рыдать, и я затягиваюсь сладковатым запретным дымком.

– Такое могло случиться только с тобой, – веселится она. – Так ты, говоришь, спряталась?

Я киваю, улыбаясь комичности ситуации в ее изложении.

– Мне просто ничего больше не пришло в голову. Я сбежала в туалет и отсиделась там. Когда я вышла, его уже не было. Он выходит на работу только завтра. Доктор Сайкс устраивал ему ознакомительный тур.