Чужие души - страница 57
Задонский посмотрел на часы. Надо ехать в центр, выразить соболезнование, а главное — успокоить Елену.
— К вам посетитель, — дверь снова тихо открылась, и Эвелина застыла на пороге. — Сказал, что вы ему срочно нужны. Пусть ожидает?
— Пусть заходит.
Задонский успел открыть ноутбук, создавая видимость работы, когда в кабинет зашел мужчина. Повинуясь неясному внутреннему чувству, Задонский поднялся навстречу посетителю.
— Я племянник Агнессы Харитоновны Блинниковой, Павел Стрельников.
Мужчина протянул широкую тяжелую руку, сверкнув «Роллексом», всем своим видом выказывая дружелюбие, но Задонский сразу уловил опасность и даже растерялся. Это состояние длилось долю секунды.
— Тетя о вас много говорила.
— Чем могу помочь? — На побледневшем лице Задонского появилась вымученная улыбка.
— Я по делам в Киеве и хотел на пару дней забрать тетю домой. Давно не виделись, сами понимаете, хотелось бы пообщаться. А она говорит, что лечение нельзя прерывать. Да и мне, честно говоря, и самому не хотелось бы ее забирать из вашего центра. Ну, сами понимаете…
Стрельников при этом развел руками, улыбнулся белозубой улыбкой, мол, понимай, как хочешь. Задонский суть просьбы уловил на ходу и облегченно вздохнул.
— Да-да. Забирать, потом привозить опять в центр. Я вас понимаю. Но это не проблема. В центре предусмотрены номера для родственников. Сразу предупреждаю — не гостиница, номера люкс нет, а все остальное вполне пристойно. Правда, это платно, сами понимаете, центр частный, — Задонскому показалось, что опасность миновала.
«Откуда взялся этот чертов племянник? По документам, никаких родственников нет. Сам же проверял».
— Я не привередлив. Тетя говорила, что красота там у вас: воздух, тишина, — мечтательно проговорил Стрельников, блеснув золотой оправой стильных очков.
— Вам секретарь даст все координаты. И если у вас больше нет ко мне вопросов, тогда не смею вас задерживать.
Задонский снова поднялся из кресла и пожал на прощание протянутую руку.
— У меня еще вопрос по поводу вашего фонда. — Стрельников заметил, как Задонский напрягся. — Я могу немного помочь деньгами. Вы говорите, не стесняйтесь. Сам знаю, благотворительность обходится дорого.
От искренней готовности Стрельникова помочь у Задонского немного отлегло от души.
— Нет-нет. Мы сотрудничаем с пенсионным фондом, с собесом, так что спасибо. — Задонскому хотелось, чтобы этот Стрельников побыстрее убрался восвояси. — Но деньги никогда лишними не бывают, — быстро исправился Антон, видя недоумение на лице Стрельникова. — Этот вопрос, если вам будет интересно, мы сможем обсудить в центре. Я там часто бываю, а сейчас, к сожалению… — Антон красноречиво посмотрел на часы, всем видом показывая, что время посещения истекло, затем протянул тисненую визитку и еще раз пожал Павлу руку. Рука на этот раз у Задонского оказалась холодной и влажной.
«Что же ты так занервничал? Я тебе деньги, можно сказать, предлагаю просто так, а ты взял и отказался. От денег просто так не отказываются», — сделал вывод Стрельников.
Дверь за посетителем закрылась. Улыбка медленно сползла с лица Задонского. И не только руки стали влажными, вся спина у Антона покрылась липкой испариной.
«Откуда взялся этот племянник? Покупатели уже смотрели квартиру и внесли задаток».
От мысли, что потенциальные покупатели могут появиться в квартире, когда там будет Блинникова с племянником, по телу пробежала дрожь, обдав холодом.
Антон со злостью набрал номер Елены Евгеньевны. Но, по закону подлости, та не отвечала.
Через час Задонский уже был в Ильинске.
За два дня, проведенных в центре в качестве племянника Агнессы Харитоновны, Стрельников неожиданно расслабился.
Городская жизнь, наполненная шумом и постоянной суетой, осталась где-то на краю света. В этом богом забытом уголке даже время застыло и текло, не подчиняясь земным законам.
Единственное, что подчинялось закону, — режим дня. Завтрак, потом прогулка с Агнессой Харитоновной в саду, затем следовал обед и тихий час, в результате которого почти безжизненный центр еще больше погружался в звенящую тишину. Стрельников валился на кровать и тоже засыпал.
Саша, сидя в ординаторской, невольно прислушалась.
Еще несколько дней тому назад она могла слышать тяжелые шаги Крапивина.
Сергей ходил с военной выправкой, чеканя по паркету шаг. И можно было безошибочно определить, куда направился Крапивин: на обход или на очередной перекур. Но сейчас это уже в прошлом.
Утром Елена убрала личные вещи Сергея в бумажный пакет. Личных вещей было мало: фотография жены в деревянной рамочке, забытый еженедельник, несколько свежих рубашек, бритвенный набор — вот, пожалуй, и все. Пустые бутылки, стоящие под столом и в шкафу, убрала санитарка. Кабинет без Крапивина осиротел.
Саша села за рабочий стол Крапивина и включила компьютер.
Синий экран сразу мигнул и, не требуя пароля, развернулся рабочий стол. Она не спеша начала просматривать папки. В них, кроме компьютерных игр, ни одного файла не было.
Но где-то должны быть истории болезни пациентов, листы назначений. В конце концов, он писал выписки и эпикризы умерших.
Тогда где вся эта документация?
Она еще раз внимательно, но безрезультатно пересмотрела каждую папку. Никакой рабочей информации в них не было.
Потом она направилась на плановый обход на второй этаж.
В палату Агнессы Харитоновны заходить не стала. Из палаты доносились голоса. На чаепитие, организованное Стрельниковым, пришли две новенькие пациентки. Они поступили на днях, уже без Крапивина, и их оформляла Елена.
