Письма духовным детям - страница 128
В отношении же первой части (текста самого иером. Софрония) игумен Никон высказал иное мнение. Оно выразилось, в частности, в тех пометках, которые он сделал “для себя” на полях текста. Из его слов, как, отчасти, и из приводимых ниже замечаний, следует, что о. Софроний неправильно понимал духовную жизнь. (Если бы о. Никон ознакомился с сочинениями о. Софрония “Видеть Бога как Он есть”, “О молитве” и др., то, без сомнения, он оценил бы их, как написанные из того состояния прелести, которым заражены католические аскеты.)
В то же время игумен Никон был рад появлению этой книги как свидетельству непрекращающейся жизни Церкви, являющей себя миру в своих подвижниках.
Приводимые ниже комментарии - это основные замечания, которые о. Никон сделал на полях машинописного текста книги. Одни из них - лишь краткие размышления по отдельным вопросам, затронутым о. Софронием, в других - показывается ошибочность его суждений.
А. Осипов
В Комментариях курсивом даны цитаты из книги “Старец Силуан”, обычным шрифтом замечания о. Никона.
1. Глава "Приезд на святую гору". Стр. 14, слева, вверху, 2-й абзац: " Странна и непонятна духовная жизнь христианского подвижника; мы видим в ней сплетение поражающих противоположностей: демонические нападения, богооставленность, мрак смерти и муки ада, с одной стороны, и богоявление и свет безначального бытия - с другой. И невозможно словом выразить этого".
Духовная жизнь это не хаос переживаний, каковым она может казаться человеку, лишь извне ее наблюдающему. Духовная жизнь развивается по вполне определенным законам, и она не менее закономерна, чем жизнь всего окружающего мира. Но познаются эти законы иным методом, нежели в науке, поэтому для рассудка они большей частью странны и непонятны.
По указанию святых отцов (Григория Синаита, Симеона Нов. Богослова, еп. Игнатия Брянчанинова), человек переживает состояние полной оставленности, сознания гибели, бессилия и прочее для того, чтобы через познание своих истинных "сил" (а не мечтательных) стяжать смирение и вполне оценить благодать Божию, вполне оценить Спасителя и Его дары человеку, и не приписать даров Божиих себе, своему подвигу. Это смирение - начальное...
2. С. 14, справа: " Исключительно глубокое покаянное чувство Симеона вызывает вопрос: почему одни люди каются в своих грехах так глубоко и сильно, другие менее глубоко, а третьи - совсем слабо или вовсе не каются? Чем объяснить различие интенсивности сознания греха у людей? Мы не в состоянии ответить на этот вопрос: нам представляется невозможным проникнуть в тайну духовной жизни человека".
Объясняется жизнью человека. Чем больше грешит человек и не кается по силе своей, тем слабее говорит в нем совесть, которая дает человеку чувствовать грех. Можно быть мертвым душою и не ощущать никакого интереса к духовной жизни, не ощущать греха и раскаяния. По мере же исполнения заповедей Божиих душа оживает, очищается, делается способной сильнее ощущать грехи, даже самые мелкие, пока не дойдет до духовного видения своей греховности. Это - первое духовное в и дение, по учению преп. Петра Дамаскина, который говорит, что первым признаком начинающегося здравия души является видение грехов своих бесчисленных, как песок морской.
3. С. 14-15: "... основою христианских религиозно-психических фактов является не подлежащее никакому определению абсолютно свободное действие Духа Божия".
Действующего не без причины, а в соответствии с духовным "устроением" человека, его постоянным, можно сказать, ежеминутным самоопределением к добру или злу, в чем и проявляется его свобода... Дух Божий всегда и всем хочет спасения и познания истины (1 Тим. 11;4) и делает все для спасения, но человек свободно отдается этому действию или свободно противится ему.
4. С. 15, слева: " Дары Божии сопряжены с известным подвигом".
Так, если подвиг правильный и ведет к смирению. Если же подвиг неправильный, то может удалить от Бога и вместо плодов Духа Святого принести плоды бесовские.
5. С. 15, справа: " Сущность греха - не в нарушении этической нормы, а в отступлении от вечной Божественной жизни, для которой сотворен человек и к которой он естественно, т.е. по природе своей, призван".
Сущность греха - в нарушении воли Божией, законов бытия, установленных Богом. Грех есть беззаконие – h amartia estin h anomia (1Ин.3;4 ).
6. Гл. "Монашеские подвиги". С. 17, слева: " В момент явления ему Бога он всем своим существом был "извещен", что грехи ему прощены. Исчезло адское пламя... его душой овладело новое сладостное чувство любви... Прекратилась молитва покаяния; ушло то неудержимое горячее искание прощения".
Карфагенский собор правилом 130-м предает анафеме тех, которые говорят, что святые в молитве Господней слова: "остави нам долги наша", произносят " по смирению, а не по истине" (См. слова преп. Исаака Сирина о покаянии, с. 523). Сисой Великий просил перед смертью время на покаяние. Арсений Великий всю жизнь оплакивал свои грехи. Макарий Египетский сказал братии Нитрийской горы при последнем свидании: " Восплачемте, братие", и все заплакали. Все произведения еп. Игнатия (Брянчанинова) есть призыв к покаянию. И проч., и проч.
7. С. 19, слева: "... святые подвижники прошли чрез борьбу с демонами, и в этом смысле встреча с ними нормальное явление на путях к духовному совершенству...".
При правильном подвиге это дается в конце подвига, когда достигнуто бесстрастие; а при неправильном - приводит рано к "прелести" со всеми последствиями ее: высокоумием, тщеславием, гордостью и бесовскими видениями...
