Бог (Издание четвертое, исправленное и дополненное - страница 17
«А к королю Франции обращается со словами: “Творите волю Божию и мою”»[62].
Еще одному «Учителю Церкви» Терезе Авильской (XVI в.) «христос» после многочисленных своих явлений говорит: « С этого дня ты будешь супругой Моей... Я отныне не только Творец твой, Бог, но и Супруг». « “Господи, или страдать с Тобой, или умереть за Тебя!” – молится Тереза и падает в изнеможении под этими ласками...» –пишет Д. Мережковский. Тереза признается: « Душу зовет Возлюбленный таким пронзительным свистом, что нельзя этого не услышать. Этот зов действует на душу так, что она изнемогает от желания». Перед смертью она восклицает: « О, Бог мой, Супруг мой, наконец-то я Тебя увижу!»[63]. Известный американский психолог Вильям Джеймс, оценивая ее мистический опыт, писал: «… ее представления о религии сводились, если можно так выразиться, к бесконечному любовному флирту между поклонником и его божеством»[64].
Яркой иллюстрацией католического представления о святости является ещё один «Учитель Вселенской Церкви» Тереза из Лизье (Тереза Маленькая, или Тереза Младенца Иисуса), скончавшаяся в 23-летнем возрасте. Вот несколько цитат из ее духовной автобиографии «Повесть об одной душе».
« Во время собеседования, предварившего мой постриг, я поведала о делании, которое намеревалась совершить в Кармеле: “ Я пришла спасать души и прежде всего – молиться за священников”»[65] (Но не себя спасать, не о себе молиться!).
Говоря о своем недостоинстве, она тут же пишет: « Я неизменно храню дерзновенное упование на то, что стану великой святой... Я думала, что рождена для славы и искала путей к ее достижению. И вот Господь Бог открыл мне, что моя слава не будет явлена смертному взору, и суть ее в том, что я стану великой святой!» « В сердце моей Матери-Церкви я буду Любовью... тогда я буду всем... и через это моя мечта осуществится!»
Что это за любовь, об этом Тереза говорит откровенно: « Это было лобзание любви. Я чувствовала себя любимой и говорила: “Я люблю Тебя и вверяю Тебе себя навеки ” . Не было ни прошений, ни борьбы, ни жертв; уже давно Иисус и маленькая бедная Тереза, взглянув друг на друга, поняли все ... Этот день принес не обмен взглядами, а слияние, когда больше не было двух, и Тереза исчезла, словно капля воды, потерявшаяся в океанских глубинах»[66].
Едва ли требуются комментарии к этому сладкому роману бедной девушки – Учителя (!) Католической церкви. И не она в этом виновата, но та церковь, которая воспитала ее в таком искаженном понимании духовной жизни.
3. Протестантизм
Другую крайность, не менее разрушительную, можно видеть в протестантизме. Отвергнув святоотеческое предание, как безусловное требование сохранения Церкви и всего ее учения, и провозгласив основным принципом веры Церкви « только Писание» (sola Scriptura), он лишил себя объективного критерия истинности в понимании, как самого Писания, так и любой христианской истины веры и жизни. Ибо Библия, предоставленная произвольному толкованию любого отдельного человека, или отдельной общины, теряет свою идентичность. Лютер отчетливо выразил «свободу» протестантизма от Священного Предания, заявив: « Я не возношусь и не считаю себя лучше докторов и соборов, но я ставлю моего Христа выше всякой догмы и собора». Этот субъективизм и стал самоубийственным оружием протестантизма. Отвергнув Священное Предание Церкви, то есть учение святых Отцов, утверждаясь исключительно на личномпонимании Писания, протестантизм с самого своего возникновения и до настоящего времени непрерывно распадается на десятки и сотни различных ветвей, каждое из которых ставит своего Христа выше всякой догмы и собора, и в результате нередко доходит до полного отрицания основополагающих истин христианства.
Православное понимание этого вопроса, ставшего важнейшим средостением между православием и протестантизмом, выразил святитель Игнатий (Брянчанинов): « Не сочти для себя достаточным чтения одного Евангелия, без чтения святых Отцов! Это – мысль гордая, опасная. Лучше пусть приведут тебя к Евангелию святые Отцы: чтение писаний отеческих – родитель и царь всех добродетелей. Из чтения отеческих писаний научаемся истинному разумению Священного Писания, вере правой, жительству по заповедям евангельским»[67]. К сожалению, такое понимание отвергнуто.
Закономерным следствием этого стало утверждение протестантизмом беспрецедентного учения о спасении только верой(sola fide). Лютер писал: « Грехи верующего – настоящие, будущие, а также прошлые, прощаются, потому что покрываются ( tecta ) или сокрываются ( a b sconda ) от Бога совершенной праведностью Христа и поэтому не используются против грешника. Бог не хочет вменять ( imputare ), записывать наши грехи на наш счет, а вместо этого рассматривает как нашу собственную праведность праведность Другого, в Которого мы верим», то есть Христа.
Это учение, фактически, исключив основную мысль Благовестия Христова, что Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его (Мф. 11: 12), полностью упразднило духовную жизнь христианина.
В настоящее время, когда целенаправленно разрушаются основы христианской веры и нравственные устои человеческой жизни, особенно важно видеть, что христианство это не сладкая мечтательная романтика и не самочинные библейские рассуждения, но религия, то есть стремление к единению с всесвятым Богом, достигаемое борьбой со страстями и покаянием – единственно истинным путем жизни, проложенным страдальческими стопами и всерадостным подвигом святых Православной Церкви.
