Достать василиска! (СИ) - страница 86
Он так трогательно обнимал Катарину, прикрывая ее от посторонних взглядов не только руками, но и своими удивительными крыльями, похожими на серебристую вуаль. А еще он ни на кого не смотрел, кроме нас со Сверром, и в мою голову закралась мысль, что чары инкуба, про которые пыталась предупредить ведьмочка, действительно имели место быть. Отчего одновременно стало легко и грустно, а еще во мне начало зарождаться возмущение. Ведь получалось, что этот гадкий демон и Катю тоже околдовал! Она‑то в отличие от нас никакие «Супермарты» не пила, так с чего бы ей таять в объятиях крылатого искусителя?
Пока я накручивала себя неприятными выводами, ректор подал блондину темные очки и тот их тут же надел.
— Ты тоже хорош, — сказал ему Ежи Вацлович. — Не мог запереться, раз так проняло?
— Я запирался, — спокойно ответил Сигурд, гладя по волосам Катарину, спрятавшую пунцовое от стыда лицо на его груди. — Вернее, попросил Ехтиндру меня запереть, что она и сделала, — он кивнул на целительницу, подпирающую дверной косяк.
— Вместе с девочкой заперла? — в голосе оборотня послышалось сочувствие.
— Нет, — на лице блондина заиграли желваки. — Девочка пришла потом.
— Ну и о чем вы думали? — укоризненно вопросил ректор, посмотрев по очереди на всех нас. — Даже у самых крепких стен есть глаза и уши, про ваши любовные приключения слухи разлетятся в мгновение ока, — мы с брюнетом, все еще удерживающим меня за талию, не сговариваясь, переглянулись, а Катарина снова задергалась, пытаясь вырваться из рук демона. И опять безрезультатно. — Да госпожу Ирмин теперь если не засмеют, то однозначно заклюют поклонницы Сальдозара. Они и так косо на нее смотрят, а теперь что? Сплетни — яд: и идеальную репутацию отравят, дай только волю. Или, думаете, я по наводке собственной интуиции сюда заглянул? Уже пол — академии перешептывается, смакуя инцидент с разбитым графином и странную реакцию Сальдозара на выпитую воду. А ты, Сверр, тоже молодец, — Камински обвиняюще посмотрел на дипломника поверх моей головы, — мог бы свои догадки попридержать, а не делиться ими с первыми сплетницами МАРиС прежде, чем бежать к Страховой!
Я весьма ощутимо двинула парню локтем, окончательно убеждаясь, кто тут главное зло. Старшекурсник крякнул, рыкнул, помянул ставшую привычной заразу, после чего стиснул меня так, что крякнула и пискнула уже я. Но возмутиться не успела, ибо куратор, влюбленность к которому постепенно сходила на нет, выкинул очередной финт.
— Прекрас — с-сно, — прошипел он, разворачивая Катарину спиной к себе и лицом к нам. — В таком случае, не вижу смысла больше скрывать, что госпожа Ирмин — моя невеста, — и подняв одну из рук обескураженной блондинки, продемонстрировал всем четкую серебряную вязь брачного браслета на ее запястье.
— Да — с! — победно выдохнула молчавшая до этого момента целительница с чешуйчатой кожей. Протянув раскрытую ладонь погрустневшему сильфу, она потребовала: — С тебя должок! Проиграл — плати.
Тот буркнул: «Позже», а Катька, словно очнувшись от транса, резко отдернула руку, развернулась, не покидая объятий блондина, которые в принципе покинуть было нереально, ибо хватка у мужика, похоже, железная, и, придерживая разорванный ворот блузки, возмущенно воскликнула:
— Так это все вы, да?! Все из‑за вас! Та записка была лишь поводом, чтобы меня сюда заманить? В ней хоть что‑то написано или и правда пустой лист?! Что я вам сделала, раз вы отправили меня на заклание…
— Ой, вот только не надо врать, что тебе неприятно было, — ехидно протянула… Ехидна. Или нет, как ее там? Ехтиндра, во! — Вон какая вся раскрасневшаяся, губки припухшие, глазки горят, форма… форму можно в утиль отправлять, жених новую купит.
— Заткнис — с-сь, Тиндра, — прошипел Сальдозар, накрывая ладонями пальцы блондинки, на которых заблестели искорки разбушевавшейся силы.
— А что я‑то? На то, когда твоя выдержка наконец даст трещину и ты соблазнишь свою ведьму, Сигурд, уже куча народу поспорила, — сложив на груди руки, заявила чешуйчатая стерва. — Вот на них свой гнев и срывай. А я просто дала тебе лекарство от незнакомого зелья, как и обещала. И тоже не смей врать, что тебе не понравилось!
— А не охамели ли вы тут, на людей‑то спорить?! — офигев от таких новостей, поинтересовалась я. Сексуальное возбуждение, все еще мучившее меня, резко сменило вектор. Сейчас мне хотелось драться. И прежде всего начистить две наглые морды, самодовольно ухмылявшиеся в дверном проеме, но первым получил, естественно, Сверр, так как он не хотел пускать меня на разборки.
Все вокруг загалдели, обвиняя друг друга, и только демон с ректором молчали. Первый удерживал от погрома Кати, второй задумчиво поглаживал свою лысую макушку.
— Я… я… я вас обоих «Супермартом» напою! — не в силах вырваться из рук проклятого старшекурсника, пригрозила я Ехтиндре и ее подельнику.
— А ну молчать! — рявкнул Ежи Вацлович, а когда все затихли, подошел к каждому, чтобы сказать свое веское слово. — Значит, так. Вы двое, — обратился он к сильфу с «ящерицей», — дел своих нет? Есть? Отлично! Ими и идите заниматься, нечего тут… воду мутить. А после учебных часов оба чтобы явились в мой кабинет! — когда дверь за парочкой провокаторов закрылась, оборотень повернулся к Сигурду и притихшей ведьмочке, на которую легкие поглаживания жениха действовали явно успокаивающе. — Госпожа Ирмин, Сигурд… поздравляю! — коротко и по существу сказал Камински. Когда же очередь дошла до нас, он внимательно осмотрел босую меня с растрепанной шевелюрой, тяжело вздохнул и страдальчески поинтересовался: — И что делать с тобой, Страхова — младшая? Второй день в академии, а уже вся группа знахарей — второкурсников жалуется на кошмарный сон, после которого у большинства несварение.
