Миры отверженных - страница 96
Тэсия вскочила, взяла из рук Ида зажигалку, и подбежала к Триру, и, выпустив из нее язычок огня, покрутила им, перед самым носом Трира. Потом выключила и снова включила. Леонтий улыбнулся. – Как видишь, теперь огонь у нас, будет постоянно. В любую погоду. В любой момент. А ты можешь идти, куда хочешь, и лучше не зли меня, а то я вспомню, кто пришел незваным гостем в мой дом.
С лица Леонтия сбежала улыбка, он придвигался к Триру, уже с перекошенным от ненависти, лицом. Трир начал пятиться назад, и зацепившись сзади за что-то, едва не упал.
Леонтий рассмеялся, – Не зли меня вандал. Я после обеда добрый. Уходи лучше по-тихому, без шума.
– Я уйду. Уйду по – любому. Только отдай мне пару твоих женщин. У тебя их много здесь. И рабыни, и помощницы, даже жена есть, а у меня никого нет.
– А ты, я смотрю, вандал – никак не успокоишься. Эти рабы мои, и только я могу решить их судьбу. А что касается этих танцовщиц, то они люди свободные. Если они захотят уйти с тобой – можешь взять, но не пару, а одну. И то, если из них, кто-то этого захочет. А утром, чтобы я тебя здесь не видел. Ты сам это сказал. И если ты, вдруг передумаешь, то тебе придется очень сильно постараться, чтобы убедить меня оставить тебя в живых.
Трир посмотрел на Леонтия, и понял, что римлянин сейчас не шутит. Вандал стиснул зубы и развернулся, уводя свою команду в сторону, и они начали что-то между собой горячо обсуждать.
Хильдебальд, подошел к Леонтию. – Римлянин, а почему ты решил, что я не уйду также с этими вандалами? Мы всё же один народ.
Леонтий хмыкнул. – Хильдебальд, ты хоть и вандал, но ты же не настолько беспринципен, чтобы общаться с человеком, предавшим тебя? Ты, конечно, мне враг. Там, на Земле. Но я понимаю также, что ты такой же солдат, как и я. И мы оба выполняем волю своих командиров. Я бы, на твоем месте, наверное, поступил бы, также. Поэтому я и не виню тебя за то, что ты вторгся на мои земли. И к тому же, на твоих руках нет крови моих людей. А этот червяк предал тебя, и твоих товарищей, и он должен быть тебе противен так же, как и мне. Или я не правильно трактую твои чувства к нему? А если я прав, то учитывая сложившиеся обстоятельства, думаю, что нам не стоит, пока между собой враждовать. И это выгодно нам обоим. Или ты всё же хочешь уйти вместе с этими?
– А ты, я смотрю, уже всё за меня просчитал, римлянин, – усмехнулся Хильдебальд. – Да, ножа в спину от меня ты, не дождёшься. Я всегда убиваю своего врага, глядя ему в лицо. Но сейчас ты говоришь истину. Ты мне не враг. И я склонен к тому, чтобы принять твое предложение. Но помни, я тебе не подчиняюсь, как и мои люди тоже. Мы здесь на равных условиях. И помни – этот союз временный.
– Хорошо Хильдебальд, я согласен, – Леонтий протянул руку. – Даю тебе своё слово. Пока мы здесь, а мы здесь, судя по всему, можем быть очень надолго, – Леонтий вздохнул, – ты в моём лице врага не увидишь.
– Ну, тогда римлянин, я объявлю своим людям о нашем с тобой решении.
Хильдебальд отошел в сторону, где сидела его группа, и рассказал им о прошедшем разговоре с Леонтием.
– Надеюсь, командир, ты понимаешь, что полностью доверять римлянину будет большой ошибкой? – спросил встревоженный Ольдих.
– Кому, как не мне, это понимать? Но нам сейчас важен союз с ними. А дальше посмотрим. И мне очень нужно знать, куда же завтра отправится Трир? Мы всегда должны держать этого мерзавца в поле зрения.
– Командир, я прослежу, – сказал один из солдат.
– Вот и отлично. Будем знать, где он, а там подумаем, что нам с ним, делать дальше. Мне кажется, что его матросы, находятся под его влиянием и просто боятся его, и нам надо будет как-то постараться переманить их на нашу сторону. И когда нас будет шесть, а не четверо, – вот тогда, уже мы будем диктовать римлянам свою волю.
Лисипп, задал тот же вопрос Леонтию. – Хозяин, думаю, вы не были искренним, когда говорили о доверии этим вандалам?
– Конечно, мой друг. Пока вандалы будут находиться во вражде, – они будут разрознены, и не смогут объединиться против нас. Поэтому в наших интересах их разъединение, и надо всячески поддерживать их ненависть друг к другу. Хильдебальд, конечно, совсем не прост, но мне он кажется более порядочным, чем тот прохвост с бегающими глазками. Поэтому пусть лучше Трир уйдет отсюда, чем мы останемся с ним здесь. В общем пусть будет так, а дальше мы посмотрим.
Цэрэн была сытая и разомлевшая после обильного обеда, но все же ей не давали покоя сомнения, которые в ней поселил Тургэн. Все эти разговоры между бледнолицыми ей были не понятны. Они то – ссорились, то жали друг другу руки и улыбались. Все, как и говорил Тургэн, – они точно что-то замышляют. Вот и Эрдэнэ сидит и разговаривает с их детьми. Это хорошо, что она не чувствует себя изгоем. Только на каком же языке, она с ними разговаривает? Она прищурилась, и всмотрелась в мимику и движение губ у внучки. Нет, этого не может быть. Эрдэнэ говорила с ними на каком-то неизвестном Цэрэн языке, и общалась на нём очень и очень свободно. Как у неё это получается? Встревоженная Цэрэн встала. – Эрдэнэ, а ну подойди ко мне, быстро.
Девочка, с трудом скрывая неохоту и раздражение, прибежала к ней. – Ну что тебе, бабушка?
– Да ничего. Просто хочу спросить – что ты сейчас делаешь?
– Ну, мы там просто сидим. Видишь, я же никуда не убегаю, и всё время у тебя перед глазами. Можно я пойду обратно к ним?
– Успеешь. А теперь смотри на меня и только не ври. Ты же знаешь, я сразу пойму, когда ты лжешь. Смотри мне в глаза. Ты что, – понимаешь их язык? Откуда ты его знаешь? Говори.
