Курс на прорыв - страница 74
Накатила дурацкая рефлексия, которую погнал… погнал ебухами, матом и сплёвываниями. «До Камрани ещё дойти надо».
А ещё не понравилась эта спешка с Бе-12. После долбёжки ракетами по крейсеру, наскоками авиацией, отпускать такой несерьёзный самолёт, как тихоходная амфибия, со сверхсекретными данными показалось ненадёжным решением. Он-то думал, что документы уйдут уже из Камрани военным бортом с истребительным прикрытием.
За этими думами не заметил, как дошёл до «ходового».
На мостике был относительный порядок… после всего пережитого. Что не восстановили, так это остекление – не было на корабле столько запасного стекломатериала.
«Благо что тропики, а не севера́, а то бы постояли мы тут…»
То, что их взяли в охранение, ещё на значило, что самим можно халявить. Выслушал рапорты вахтенных по каждой БЧ. Посмотрел на креномер – после маленьких ночных проблем крен прибавил полтора-два градуса. Мелочи, если не заштормит.
Вызвал секретчиков, передал им шифры, коды. Естественно, особо выделили задачу по установлению контакта по дальсвязи. Подчеркнув, что если будут конкретно запрашивать его (командира корабля) – немедленно звать… спит ли, ест ли, в душе, гальюне ли, чёрт побери! Понимая, что требовать его может лишь главком. Это важно и… льстило, что ли?.. Горшков личность для него, как ни крути, почти легендарная.
* * *
На горизонте появились две цели. С «Минска» тут же предупредили, что это корабли снабжения.
Сходились долго, под острыми курсовыми углами.
На дистанции примерно 15 кабельтов суда-обеспечители резко повернули на сближение.
Довольно неуклюже вошли в ордер. Один, поманеврировав, пристроился к авианесущему крейсеру на траверс. Кинули канатную дорогу, подав шланги, и «Минск» присосался, осуществляя приём жидких грузов.
Второе судно «подкармливало» сторожевой корабль, правда, уже кильватерным способом.
Словно именно на это представление прилетел разведчик. «Орион», судя по всему.
Не было, не было – и вот нарисовался! Точка на экране локатора медленно и нагло приближалась.
На палубе «Минска» засуетились, подняли в вертикальном режиме дежурную пару «яков».
С «Ориона» эту движуху сразу просекли, догадываясь, по чью душу и бренное тело эти «происки русских». И как-то так живенько отвернули, чуть ли не на 250-километровую дистанцию.
«Вертикалки» так далеко залетать, естественно, не собирались.
«Американец», приободрившись, пусть и издалека стал «щупать» РЛС, открыл сеанс связи со своими.
В общем, расслабляться не сто́ило. Тем более что штаб флота передал данные космической разведки о близости небольшой группы американских кораблей, с флагманом чего-то типа «Таравы».
«Телеграммы» из штаба принимал «Минск», планово делясь информацией с «Петром».
Как и вообще вся связь была завязана на флагман.
И совсем уж буднично пришло сообщение от ушедшего на поиск сторожевика.
«Вертушка»
Объявиться неожиданно и с триумфом «камову» Харебова, конечно, не получилось.
Сначала было «радио» от СКР «Грозящий» о контакте с неизвестным вертолётом. Потом снова «телеграмма», что это то, что нужно – искомый! Потом последовала череда сообщений и интенсивный радиообмен с «Минском».
В сухих эфирных хрипах лаконичных переговоров чувствовался напряг и цейтнот.
* * *
При спокойном раскладе «Грозящий» и яхта, скорей всего, разошлись бы траверсами, находясь друг для друга за радиогоризонтом. И даже коротковолновые дежурные передачи СКРа на противолодочный вертолёт дальнего сектора могли остаться незамеченными. Но дав дёру, борт № 37 основательно сократил дистанцию. И диапазон был прослушан самый что ни на есть нужный.
– Связь давай, – Харебов сам с нетерпением подключился к волне, вслушиваясь, – ну, да! Он с каким-то «бортом» треплется. А с чего ты решил, что с вертолётом?
– Проскользнуло там… в специфике. С самой «вертушки» сигнал до нас не добивает, но точно говорю…
– Так не тяни…
Лейтенант бесцеремонно влез в канал, запрашивая услышанный позывной.
Радиорубка сторожевого корабля ответила сразу, подозрительно и неласково, дескать, кто тут такой «лезет на частоту мирного советского военного корабля»? В общем, только что нах… не послали! Но сообразили мгновенно! Видимо, борзый матросик «на трубке» был оттеснён офицером, который тоже рявкнул: «Назовитесь!», но зная условный позывной «тридцать седьмого», быстро идентифицировал «неизвестного».
Короче, контакт установили!
СКР переложил руля влево.
«Камов» тоже свернул на радиопеленг.
* * *
Первыми к месту происшествия присвистели штурмовики «Харриер» под американским обозначением – AV-8А. Спустившись до полукилометровой высоты, лётчики удостоверились – заявленного вертолёта русских на борту яхты нет.
Доложили. Ожидали.
С флагмана группы передали указание на пеленг радиопереговоров русских.
Штурмовики вышли из барражирования, ложась на перехват.
* * *
Радиоканал лейтенант держал постоянно открытым и сразу озвучил предупреждение со сторожевика:
– За нами две «скоростные»!
– Ё-моё, – хрипнул майор, вкогтившись в ручки управления, опуская машину ещё ниже, чувствуя, как вспотела спина. Куда уж ниже!
Океан ровной чередой волн накатывал на лобовик блистера, ныряя под кокпит. Пять секунд, десять, минута…
* * *
Пилоты штурмовиков, зная о слабости бортовой РЛС, особенно в нижней полусфере, больше полагались на зрение. Заметный силуэт корабля на поверхности оттянул на себя внимание и ползущую над самой водой «вертушку» проморгали, промчав много выше и в стороне.
