Господин мертвец - страница 335
— Вы обвиняете собственного командира? Своего так называемого мейстера?
— Хозяина собственной души, если на то пошло. И, судя по тому, что он позволяет мне говорить, хотя мог бы уложить наповал одним движением брови, он не считает меня серьезной угрозой своему плану. Иначе он бы не дал мне и шанса. Поверьте, уж я-то хорошо успел его узнать…
— Я уже не знаю, кто из вас более безумен, мертвец, или его хозяин… — фон Мердер оскалился, как старая гиена, — Но советую выложить все, что вам известно.
— Хаас никого не предавал. Он был неравнодушным к бутылке нытиком, но он никогда не пошел бы на предательство.
— «Мистраль»! Он заманил нас в самоубийственную атаку!
— Не он. Хаас не имел к мифическому «Мистралю» никакого отношения. И то, что вам сегодня сказало его тело, — Дирк указал на мертвеца, лежащего на спине у самой стены, — было ложью. Произошло преступление. Ужасное преступление.
Хаас удивленно глядел в низкий потолок блиндажа. «Да ладно? — как бы спрашивали его широко распахнутые глаза, — Какое же?»
— Какое же? — спросил оберст, продолжая хмурится.
— Убийство… и кража.
— Что еще за кража, унтер?
— Кража людей, господин оберст, — сказал Дирк, — Ваших людей. Все это было затеяно для того, чтоб похитить у вас их жизни. Указ кайзера, о котором говорил мейстер… Уверен, о нем стало известно не три дня назад, а куда раньше. Новость об этом указе должна была всколыхнуть Орден Тоттмейстеров. Ведь это им волей кайзера давалась необъятная власть. Им, прежде служившим на побегушках у настоящих офицеров, выпал шанс многократно усилить Чумной Легион. Свой собственный смертоносный инструмент, скованный из чужих жизней. Но для инструмента нужен материал. Вы понимаете, какого рода.
— Вы имеете в виду двести четырнадцатый?
— Да, господин оберст. Не знаю, случайно ли на помощь вам направили роту «Веселых Висельников» или уже тогда созрел план, осуществление которого мы видели сегодня. Покойники. Вот что было нужно Ордену Тоттмейстеров для создания новых частей Чумного Легиона. Не единицы, не десятки — тысячи. И сразу. Именно для этого заблаговременно прибыли автомобили с тоттмейстерами — они знали про то, что здесь готовится, и торопились занять свои места, как падальщики при виде умирающего животного. Ведь каждый из них должен был получить свой кусок. С указом кайзера в кармане и таким подспорьем Орден Тоттмейстеров мог пожинать урожай без всяких опасений. Мешало только одно. Несмотря на два штурма за последний месяц, покойников было слишком мало, чтоб удовлетворить их аппетит. Им нужны были свежие мертвецы, сотни и тысячи свежих мертвецов, чтоб сформировать новые роты.
Лицо фон Мердера стало серым, как бетонная облицовка блиндажа.
— Значит, ловушка? — пробормотал он, и голос его клокотал, как у раненного в грудь, — Значит, с самого начала?..
— Да. Они убили Хааса, чтобы использовать его, как говорящую куклу, подсунутую вам. Выдумали отряд «Мистраль» с фальшивыми разведданными. Спровоцировали вас бросить все силы на штурм. Из которого — им это было известно — никто не вернется живым. За утерю стратегически-важной точки они не боялись. Две штурмовые роты Чумного Легиона страховали нас в тылу, втайне от нас самих. Они должны были контратаковать и не пустить увлекшихся французов, но немного выбились из графика. Конечно, для этого пришлось заплатить имуществом Ордена, а именно ротой «Веселые Висельники», но подобные траты легко восполнимы. Чистый доход окупит подобные издержки. Сегодняшний день в гроссбухе Чумного Легиона будет отмечен синим цветом.
— Я не один год на этой войне, — отчеканил фон Мердер. Вся его старость, дряблость, усталость оплыли, как парафин со скверной свечи, оставив лишь ярко горящий фитиль. Минуту назад еще совершенно разбитый, теперь он смотрел твердо, словно вместо глаз у него были бесстрастные линзы «цейса» — Я видел вещи, которые можно назвать чудовищными и видел тысячи вещей, которые были еще страшнее них. Но если… — голос все-таки подвел его, прыгнул, — Если… Господи. Если то, о чем вы говорите, правда…
— Мы можем убедиться в этом. Заберите тело люфтмейстера Хааса, пусть его осмотрит врач или фельдшер. А лучше, квалифицированный лебенсмейстер. Я уверен, вас ждут интересные находки. Например, след от ножа в сердце. Или что-то еще в том же роде. Хаас не владел собой, когда воспользовался вашей слабостью, а ваших солдат отправил в ловушку. В этом воля тоттмейстера, полностью управлять рассудком и действиями своих мертвых кукол. Их сила распространяется только на мертвецов. Просто Хаас стал первым. Ему не повезло.
— Хауптман! — Дирк видел, как рука оберста легла на кобуру, но дрогнула и отстранилась, должно быть, фон Мердер вспомнил, что его «Маузер» разряжен. Что не отразилось, впрочем, на его уверенности, — Хауптман Бергер!
— Здесь, господин оберст, — тоттмейстер Бергер иронично козырнул ему. Ледяной океан ни шелохнулся, волны не обрушились на берег. Ни малейшего следа гнева или смущения не было на бледном лице. И вообще ничего не было. Из глаз тоттмейстера Бергера словно смотрела сама вечность, безразличная и уставшая.
— Теперь я требую ответа от вас! Поднимитесь, когда разговариваете со старшим по званию!
Голос оберста лязгнул тем особым металлом, из которого отливают настоящих офицеров, тем, которому невозможно сопротивляться, будь ты хоть тоттмейстер, хоть сам Господь Бог. Тоттмейстер Бергер встал, но не вытянулся по стойке «смирно», наоборот, расслабился почти вальяжно, не выпуская из рук папиросы. Опустошенный и безразличный, он взирал на оберста фон Мердера совершенно равнодушно. Как смертельно-уставший человек разглядывает циферблат часов. Или шкалу прибора, чьи показания ему неинтересны, но чья стрелка приковывает взгляд.
