Убийство в Café de flore - страница 30
— Кто потерпевший? И что здесь произошло? — сразу приступил он к делу.
За ним едва поспевал молодой человек — высокий и худощавый. Однако приятной наружности и со старомодной прической на косой пробор. Алекс сразу отметил про себя, что он — помощник комиссара и изо всех сил карабкается по карьерной лестнице.
— Ограбление? — строго спросил комиссар.
Мадлен предстала перед ним с видом нашкодившего ребенка:
— Да, месье. — Комиссар Бодлен смерил ее неодобрительным взглядом и, скривив рот в сторону, процедил:
— Рассказывайте. — Выслушав рассказ Мадлен, он несколько секунд молчал, обдумывая ее слова. Затем, не поворачивая головы, официальным тоном приказал помощнику, записывающему уже о событии в блокнот, пригласить свидетелей и опросить. Сам комиссар, стараясь поскорее закончить обычный докучливый вызов, начал осмотр.
Подошла Кэтти и повторила историю. Помощник комиссара внимательно слушал ее, записывая факты.
— Не уверена, но, кажется, это был мужчина. На крыше было темно. Молодой или средних лет, так как очень хорошо бегает и одним махом взял барьер.
— Барьер? — переспросил помощник комиссара, с любопытством посмотрев на Кэтти.
— Именно. Так как садик огорожен кованным невысоким забором. Посмотрите сами.
Он усмехнулся:
— Еще успеем. А вы наблюдательная девушка! Кстати, можете меня звать просто Антуан, мадмуазель Кэтти. А это моя визитная карточка. Звоните в любую минуту. — Он мило улыбнулся и направился к комиссару.
Подойдя к Алексу, комиссар Бодлен смерил его снизу вверх презрительным взглядом и неохотно, выполняя лишь свой долг, спросил:
— А Вы кто, месье? Сосед или кавалер одной из девушек?
— Простите, не понимаю, сэр.
— Так Вы англичанин? — переспросил на ломанном английском комиссар, еще больше переполняясь презрением. — Антуан, выясни!
— Мы друзья Мадлен, — поспешила объяснить Кэтти Антуану. — Приехали из Украины.
— О, Украина! Крым, Евровидение, Шевченко, Клычко!
— Да. — Терпеливо выждала Кэтти, демонстрируемые познания о ее стране полицейским. — Это священник-ортодокс. Его зовут Алексей Вронский. Он приехал сюда, как и я по вызову нашей подруги француженки Мадлен. Проверьте. Вот мои документы.
Помощник комиссара тут же объяснил шефу ситуацию, возникшую с друзьями хозяйки квартиры. Комиссар, исследовавший место преступления, снова подошел к отцу Алексию и уже другим взглядом смерил его с головы до ног. На этот раз в его глазах было любопытство и снисходительность. Вернувшись к Мадлен, он скучным и насмешливым голосом произнес:
— Так Вы говорите, мадмуазель, что вор украл только пачку открыток Вашей матери? Перевязанных красной ленточкой? Хм-мм. Кхэ-кхэ. — Он откашлялся, скрывая смех. Затем подошел к девушке с другого бока, причмокнув в раздумье, и снова переспросил:
— Вы уверены, мадмуазель? А медвежонка или куклу вор не украл? — Он усмехнулся. Однако это разозлило Мадлен. Она резко повернулась к инспектору, и, глядя ему прямо в глаза, сказала нарочито громко:
— Я говорю лишь о фактах. Но к Вашему сведению, для меня эти письма и открытки, перевязанные красной ленточкой, как Вы язвительно заметили, месье комиссар, — дорогая память. Это все, что осталось от моей покойной матери. — Слезы снова готовы были пролиться горным потоком и Мадлен, резко отвернувшись, отошла к Кэтти. Та обняла ее и попыталась успокоить.
— Ладно, ладно. Простите мадмуазель. Я не знал. Еще раз приношу свои извинения. — Комиссар не любил женских слез и, кивнув помощнику, чтобы тот уладил дело, продолжил осмотр, выйдя из мансарды на крышу.
Оформив протокол и сказав обычное: «Если что-то еще вспомните…», помощник комиссара не ожидал, что это будет так быстро. Кэтти словно очнулась ото сна:
— Мадлен, расскажи им о первом ограблении этой квартиры, о подпале дома и проникновении туда.
— Ришелье — не их парафия. В городе действует для раскрытия преступлений Национальная полиция, а в сельской местности и в маленьких городках — Муниципальная и Жандармерия. — Пояснила подруге Мадлен.
— Было еще одно проникновение в квартиру? — Помощник комиссара уже стоял перед девушками с блокнотом и приготовился записывать.
— Да. — Мадлен рассказала.
— Но почему Вы ничего не сказали сразу?
— Потому что «наличия преступления» не было! Ничего не украли, кроме маленькой дешевой брошки.
— Но ведь все-таки украли! — Антуан сделал ударение на последнем слове. Он был дотошен в своей работе. — И так, опишите мне эту Вашу брошь, мадмуазель.
Подошедший Алекс, услышавший разговор в переводе, благодаря Кэтти, добавил:
— Простите, за то, что встреваю, сэр. Но мне кажется, важным сообщить тот факт, что в городе Ришелье, где у мадмуазель дом, были найдены «жучки». А это, как Вы понимаете, стоит денег и полиция просто так прослушивать никого не будет. Подозреваю, что действует агент, но с какой целью? Возможно, если вы поищите, здесь так же найдете подслушивающие устройства. Тогда, думаю, комиссар рассмотрит второе проникновение в квартиру и весь этот беспорядок под иным углом зрения. — Прищурившись, и глядя на застывшего младшего офицера в упор, как бы в задумчивости, Алекс тихо с расстановкой проговорил:
— Кто-то, что-то искал очень важное. Как Вы думаете?
Его слова произвели действие. Сорвавшись с места, Антуан принялся обшаривать мебель и все уголки мансарды. На кухне за шкафчиком он нашел жучок, под кроватной тумбочкой — еще один. Он тщательно и профессионально просмотрел все возможные их местонахождения. Аккуратно положив находки в полиэтиленовый мешочек, Антуан поспешил с ними к комиссару.
