Убийство в Café de flore - страница 65
Далее можно было пройти по коридору в спальни. Часть из них была отдана под отель. Жорж с удовольствием заметил, что это только начало. Со временем он планировал уйти из рекламного бизнеса и заняться только отелем. Рассказал, что в замке отмечают так же свадьбы, проводят экскурсии и конференции. День открытых дверей — два раза в неделю, включая воскресенье.
Жилые комнаты второго этажа оказались проще, но были обставлены со вкусом и с современными удобствами. Жорж дал право девушкам выбрать спальни себе по вкусу. Всего в замке насчитывалось тридцать две комнаты.
Кэтти выбрала бежево-голубую комнату, а Мадлен — бело-синюю. Обе были уютными, в романтическом «замковом» стиле. Стены были обиты тканями в цветочек, такие же ткани были использованы в интерьере — стеганое одеяло, балдахин над кроватью с внешней стороны и обтянутое кресло. Нижняя часть стен была скрыта старинными панелями.
Жорж с гордостью заверил гостей, что с шестнадцатого века каждое поколение стремилось улучшить и украсить интерьеры замка. Даже во время революции замок не пострадал. Крестьяне встали не его защиту. Потому что уважали и ценили доброту его предка. Он устроил больницу и школу для их детей. Помогал многодетным семьям.
Алексу, которому было, как воину все равно в каком интерьере ночевать, Жорж предложил спальню с дубовыми панелями и таким же большим письменным столом. В стену был вмонтирован сейф. Из окна открывался великолепный вид на сад и простирающиеся угодья поместья.
Обустроившись и перекусив в просторной кухне цокольного этажа, где располагались все подсобные помещения и винный зал, друзья решили сразу же приступить к работе. Кэтти пришлось согласиться, хотя ее влекло в сад и хотелось осмотреть весь замок.
— Итак, ключик у нас в кармане! — Алекс вытащил из внутреннего кармана ключ от книжного шкафа с «сокровищами». — Вперед, друзья мои! И мы докопаемся до истины!
17
Следующим утором, гуляя по розовым дорожкам парка из мелкого гравия и, обсуждая объем начатой работы, Алекс и Кэтти незаметно для себя перешли каменный мостик через ров, наполненный водой, и оказались в отдаленном месте сада. Перед ними открывался патриархальный пейзаж с небольшим озером и старой лодкой. По берегу паслись гуси. На другой стороне озера они увидели Мадлен, стоящую за мольбертом и возле нее Жоржа и резвящегося долматина.
Решив им не мешать, они направились дальше. Прекрасный вид сменился другим не менее захватывающим: за группой деревьев, стрижеными изгородями из самшита и фигурными кустами из тиса просматривалось двухэтажное каменное строение в виде буквы «Г» с башнями романского периода. Не то пивоварня, не то пекарня, переделанная в поздние века в конюшню, о чем свидетельствовали большие аркообразные двери, открытые загоны и стоящая пролетка девятнадцатого века. Сквозная арка пронизывала здание и влекла заглянуть внутрь. Что там?
Пройдя через арку на задний двор, Алекс и Кэтти увидели возле стены здания большой розарий, огороженный прямоугольной изгородью из самшитов. В середине его была видна круглая площадка с камнями. Заинтригованные друзья направились туда, и к своему удивлению обнаружили древний кельтский лабиринт с характерным рисунком из камней. В центре его вырисовывался из каменных дорожек равнолучевой крест, в середине которого просматривался круг — символ солнца и вечности. Большой валун, поросший мхом в середине фигуры, символизировал древнюю силу, а четыре камня внутри круга — четыре стороны Света и четыре Стихии. Вертикальная ось креста означала духовный мир, поперечная — физический. Они пересекались, что составляло важную часть философии всех индоариев. Внешний круг символизировал границу или переход из одного мира в другой.
Все это рассказал Алекс любознательной Кэтти, которая принялась фотографировать мобильным телефоном древнюю находку. Головокружительный запах старинного сорта роз дополнительно придавал этому месту романтизм, навеивая кельтские легенды.
Направляясь обратно по пройденному маршруту и любуясь пейзажами парка, они продолжали размышлять о расследовании.
— Мне удалось пересмотреть всего лишь несколько дневников Софи де Буа и стопку вырезок из журналов. В вырезках — информация о моде, магазинах одежды, там же адреса салонов дизайнеров. Встречаются объявления, связанные с чьими-то свадьбами, похоронами, вечеринками или необходимыми бытовыми вещами для дома и сада. Это только небольшая доля архива. То, что пересмотрела Мадлен, так же не впечатляет. Мы разделили все на три папки: дом, сад — там же объявления магазинов, затем — светские тусовки и мода. Дневники решили распределить по годам, затем по периодам жизни. Ведь нас интересуют больше последние ее годы жизни, касающиеся завещания?
— Ты говорила о мемуарах, написанных ее дальней родственницей. Ты их прочла?
— Записки Мишель Саган? Нет, зато взяла их с собой, как и переведенные третью и четвертую шарады.
Обойдя башню каменного здания и снова перейдя мостик, они подошли к Мадлен, увлеченно занимающейся живописью. Жорж по-прежнему стоял возле девушки, и они о чем-то говорили, но при виде Алекса и Кэтти замолчали. Их лица выглядели слегка растерянными. Обменявшись пустыми фразами о прогулке, прекрасном парке, Кэтти воскликнула:
— Мадлен, это прекрасно! Почему я ничего не знала о твоем увлечении живописью?
— Дорогая, я считала мое увлечение не серьезным и не придавала этому большее значение.
— Думаю, что у Мадлен талант. А Вы что скажете Алекс? — Жорж с нетерпением собаки, помахивающей хвостом, ждал похвалу для своей госпожи. Афина так же подскакивала то к Алексу, то к Кэтти, пытаясь лизнуть их в лицо.
