Жнецы Страданий - страница 83
Парень посмотрел задумчиво, но расспрашивать не стал. Мало ли, чего там Нурлиса ее работать заставляла… С этой старой ведьмы станется держать всю седмицу на воде и хлебе да заставлять вкалывать, как лошадь.
— Сходитесь! — тем временем махнул варежкой крефф, и Лесана мысленно застонала.
Еще одной сходки ей не вынести. Нет у нее сил. Да и откуда им взяться, ежели при одной мысли о том, что сегодня придется ночевать в своем покойчике — живот скручивает от ужаса? Нурлиса сказала — Донатос больше не придет, но… что если ошиблась старая?
Сегодня, спеша на урок, девушка столкнулась со своим мучителем в коридоре Цитадели. По счастью колдун был не один, а шел куда-то, беседуя с креффом целителей — Рустой. Некромант посмотрел на послушницу мельком, может, и не заметил вовсе. Но даже от вскользь брошенного взгляда льдистых глаз Лесана обмерла и споткнулась на ровном месте. Сердце колотилось бешено, и ноги ослабли. Выученица Клесха забыла, что она — боевой маг и снова превратилась в перепуганную до смерти девку.
Какие уж тут уроки! Ей и притворяться особо не приходилось. При одной мысли о грядущей ночи силы покидали, а рассудок заходился от ужаса.
— Что? Что ты стоишь столбом, дура бестолковая? — резкий окрик Дарена выдернул несчастную из мысленных переживаний, возвращая к жизни. Она опять пропустила удар. Деревянный меч Вьюда полетел навстречу, девушка пригнулась, уходя от удара, припала на колено, но поехала в утоптанном снегу, неуклюже заваливаясь на бок. Попыталась удержаться, но вместо этого растянулась посреди двора, всем весом рухнув на подвернутую ногу.
От ослепительной боли перехватило дыхание, и Лесана скорчилась, понимая, что сломала кость.
— Откуда ты такая взялась? — рявкнул крефф. — Полтора года — полтора! И, как корова, топчешься. Пошла вон с глаз моих, смотреть на тебя тошно!
Под обидные смешки Дареновых выучеников Лесана кое-как поднялась, стараясь не припадать на изувеченную стопу и, опираясь на деревянный меч, как на клюку, побрела в башню целителей. Пока шла, три раза растянулась. Никто не кинулся помочь — упала девка в одеже боевика, так сама и подняться должна. Как она будет людей от Ходящих защищать, если себя в горсть взять не может?
Выученица вошла в лекарскую потная, красная, дрожащая от боли и усталости, изваленная в снегу.
— Чего тебе? — на скрип двери обернулся Руста, ощупывающий лежашего на столе пузатого мужика.
— Да вот, ногу, видать, сломала, — виновато проговорила послушница.
Целитель мельком взглянул на нее, стоящую, как цапля, нахмурился и ответил:
— Некогда мне. Занят, не видишь? Купца привезли, хворь у него приключилась. Или жди, или в покойницкую к Ихтору иди. Он там щеглов Майрико вразумляет. Ну или к Рэму, он у себя в покое, небось перед печью сидит, бока греет.
Выученица кивнула и похромала прочь. Идти к Ихтору она не могла — для этого следовало спуститься на второй ярус подзмелий, а куда ей — по каменным ступенькам на одной ноге? То же и с Рэмом. Вскорабкайся к нему на четвертый ярус, да еще упроси снизойти. Старик вредный, окажется не в духе и помочь не поможет и прогонит в три шеи. Лучше уж потерпеть, покуда Руста закончит толстомяского лечить.
Вот только нога неметь начала. От боли подташнивало. Кое-как Лесана стянула валенный сапожок и зажала ладонями больное место, пропуская по пальцам Дар. Быстрые токи просочились сквозь кожу, рассыпались колючими иголками. Щиколотку дергало, как больной зуб и от неловкого лекарства сделалось даже хуже. К горлу подступила тошнота — показалось, будто сломанная кость шевелится под кожей. В ушах зашумело, по телу высыпал пот, но через несколько мгновений сделалось легче, нога взялась зудеть и чесаться, боль ушла.
Лесана попыталась встать и поняла, что теперь может обходиться без костыля. Совсем, конечно, она себя не вылечила, всем весом ступить на ногу она по-прежнему не могла, но легкая хромота после пережитого страдания казалась всего лишь досадной и не более того. Подволакивая стопу, выученица поплелась к себе в комнатушку. Дарен вряд ли будет рад ее видеть. Да и куда ей — одноногой…
…В печи весело трещал огонь, но комнатушка все никак не могла протопиться. После подвала Нурлисы здесь было промозгло и холодно. Скорчившись на лавке под одеялом, трясущаяся от остуды послушница потихоньку лечила больную стопу и чувствовала себя бесполезной затравленной девкой, у которой болело все, что только могло болеть, да еще слабость по всему телу ползла и дрожь окаянная. А от ужаса перед грядущей ночью и вовсе было страшно выползать из коморки, дверь в которой она приперла для надежности сундуком и столом. Только так и смогла хоть немного успокоиться…
А ночью, в сгустившейся тьме, Лесана слушала завывание ветра за окном и вздрагивала от малейшего шороха, не в силах заснуть. Все казалось, будто в коридоре раздается эхо шагов, будто кто-то стоит с обратной стороны двери. В эти мгновения девушка обмирала, по-детски сжимаясь в комочек и натягивая на себя одеяло…
Но он не пришел. То ли Нурлиса оказалась права, то ли колдун не хотел поднимать шума. Однако несчастная послушница так и не смогла уснуть: вздрагивала от каждого шороха, тряслась и проваливалась в короткое забытье между сном и явью, когда все слышишь, и отдыха нет.
* * *
С той первой ночи прошло несколько седмиц. Донатос не появлялся. И девушка слегка успокоилась, хотя дверь по-прежнему подпирала сундуком. Все эти седмицы, она несла наложенный Нэдом оброк — отмывала мертвецкие и казематы. Дарен пытался время от времени гонять девку, но очень скоро махнул рукой, подведя итог: дура бесполезная. С той поры он давал ей только обидные мелкие поручения и ни разу не позвал ратиться с ребятами. Вот и теперь выгнал с урока, отправив драить подземелья, мол, иди, делом займись, иного толку нет от тебя.
