Дорога к себе. Начало пути (СИ) - страница 63
Тот наконец поднялся, косо посмотрел на ученика и пожал плечами.
― Все очень просто, ― пояснил Свэнс. ― Ты сейчас направляйся к ксолтам. Поговори с ними, узнай, что им известно. Они могут быть связаны с этим нападением. И коня моего возьми, свитка-то у меня с собой нет, как и у тебя, думаю. Так что он тебе пригодится. ― Юноша коротко кивнул, соглашаясь с доводами наставника. ― А я в БНВ через твой портал и к вершителю. Надо ему сообщить. И да, не лезь в леса Лидэнберга. Лучше сделать крюк, зато не помереть. Все ясно?
― Предельно, ― подтвердил тот. ― А дальше что?
― Звякнешь мне, ― с улыбкой ответил Свэнс и направился к порталу. ― И да, коня Скорпионом звать. ― После чего шагнул в сияющий овал.
Тихонько затрещав и вспыхнув, дыра в пространстве исчезла.
«Дал имя лошади… Чудно. Не припомню, чтобы раньше он так заморачивался. Ведь если даешь имя, значит, приручаешь. ― Юноша недолго постоял на месте, внимательно глядя на коня и пытаясь понять, что в нем особенного. ― И хвост, как хвост, никакого жала… ― Все же это немного отдавало ревностью. ― Ладно. Значит, ты не менее особенный, чем я».
Решив так, юноша вскочил в седло жеребца со странным именем Скорпион и направился в Преграду, чтобы вырваться на другую сторону леса и встретиться с гхикаем ксолтов – Аллаайтом Вэем. А путь до него лежал неблизкий…
***
Зэндаар, центральная поликлиника
Тревога нарастала скачками, заставляя сердце разгоняться и мучительно пульсировать во всем теле. Это не был очередной кошмар: все, что я видела – лишь блеклое пятно света где-то на поверхности воды, еле различимое с илистого дна. Удары сердца создавали ощутимые толчки, прижимая меня все сильнее к илу, поднимая серые облака осадочных пород, которые затем медленно накрывали меня. Подобную картину, что застыла в моем сознании, сложно было назвать даже сном. Я чувствовала холодную воду так же реально, как все в Гвадааре, но понимала: место, где я сейчас находилась – словно коридор, разделяющий миры. Я застряла посередине, дыша водой, точнее тем, что я приняла за нее. Этот кисельный раствор бледно-голубого цвета мог быть и чем-то иным. Ничему не удивлюсь.
А тревога продолжала нарастать, и я знала, отчего: дело было в Амакаши. Она звала меня, но не могла, как раньше, притянуть к себе. Наша связь почему-то стала тоньше. Возможно, из-за травм, полученных за время, проведенное в Гвадааре: я каким-то нелепым образом изорвала все ее тело, и в ней будто бы кончался заряд энергии, а батарейкой для нее была моя душа, и чем реже я приходила туда, тем слабее становилась Амакаши.
Еще одно сильное резкое сокращение сердечной мышцы: меня ударило спиной о дно, с которого я начала подниматься, и серый ил в этот раз уже бо́льшим облаком накрыл меня с головой.
Перебарывая подступивший к горлу кашель, я медленно открыла глаза, глубоко вдохнула и уставилась на побеленный потолок своей больничной палаты. За последние пару часов я приходила в себя несколько раз и все по тому же сценарию. Это угнетало, а белые стены и звенящая тишина, изредка нарушаемая чьим-то бормотанием где-то за стенкой, – давно стали серьезно раздражать.
Я снова принялась сверлить взглядом неровный потолок, в который раз пересчитывая крупинки нерастворившегося мела и стараясь не злиться сильнее. Посетителей у меня тоже пока не было, забыли, что ли, или рано еще?
Покой мне совсем не шел на пользу. Я все больше сходила с ума, размышляя над своими помутнениями рассудка. Забавно, да? Сойти с ума от того, что думаешь, будто сошел с ума.
Хех, путешествие в другой мир… Я много книг читала на подобную тему, но все они были придуманы писателями ради забавы, чтобы кто-нибудь потом скоротал свой вечерок с интересом, посмеялся или погрустил, пережил вместе с главным героем все его приключения... А если нет? Вдруг это не выдумка? Вдруг кто-то из этих писак побывал там?..
Как же бредово все это звучит. Только… откуда у меня тогда рана?! Она появилась из-за атаки пиратов в Гвадааре, и это видели Мишка и Андрей, они знают, что я не спятила. Следовательно, я не сумасшедшая!
Угу, или даже больница – плод моего взбесившегося воображения. Как же тошно! Я сейчас…
Что я хотела сделать, я тут же забыла, ведь мои стенания вовремя остановили: кто-то коротко постучался.
— Войдите! — громко пригласила я, обрадовавшись гостям, и укрылась простыней, чтобы спрятать свою неприглядную сорочку.
Дверь приоткрылась, и улыбка мгновенно сползла с лица под натиском суровых волн моих негативных эмоций. Все верно, Женька, тебе же везет, как утопленнику, не забывай об этом.
Белый кардиган, из-под которого виднелась светло-желтая блузка, черные брюки прямого кроя и… пха, синие бахилы. Вот это меня осчастливило. Нинка проследила мой взгляд и недовольно фыркнула. Но и моя нахальная улыбка тоже быстро собрала вещички до следующего рейса веселости: следом за Колотовой вошел никто иной, как Павел Елецкий со своей фирменной надменной физиономией. Одет в непонятно, то ли грязно-синюю, то ли темно-серую клетчатую рубашку с закатанными рукавами. Конечно, иначе бы золотые часы никто не увидел. Черные, специально мятые джинсы и белые кеды под бахилами. Средней длины волосы были небрежно оттеснены на затылок коричневыми широкими очками, одетыми на макушку. Парень (хах, голубых же кровей) даже не стал проходить ближе и остался у дверей, опершись на стену, сложил там руки на поясе, как бы обняв себя, и зыркнул на меня, не скрывая всего своего отвращения. Да что ж я такого сделала этой скотине рыжей?!
