Кровавый рассвет (-Ветер, несущий стрелы) - страница 65

  Гонец вернулся вечером. Парню хватило ума спрятаться под мостом и затаиться, осматриваясь. А когда сообразил, что в тюрьме враг, его уже нашли люди Кестана. Но радости от успеха на лице молодого человека, устало усевшегося на первую же скамью, не было. Лишь безмерная усталость и апатия.

  - Ну что, - не выдержал, накинулся на него Моррест. - Когда наши пойдут?

  - Не пойдут они! - рубанул ладонью воздух парень. - Штурм и правда начался, наш полк ненадолго даже захватил квартал у стен. Но Эвинна получила сведения: весь Халгский полк со вспомогательными частями движется сюда. Через два дня будут под Вестэллом. Эвинна с тремя полками выступила против них, при мне из лагеря выходили последние. Под городом остался лишь полк Телграна, но и тот и вывел все части из города. Они встали в оборону, сидят в лагере, будут наблюдать за гарнизоном. Алков ведет сам наместник Верхнего Сколена, он жаждет расквитаться за Гвериф.

  "Полк, да с "союзниками", - прикинул Моррест. - Это сколько же? Небось, все две тысячи! И не крестьян, только что от сохи, а воинов с пеленок... Да сотни две рыцарей наверняка... Серьезно..."

  Но больше Морреста беспокоило другое. Не прочитай Моррест, тогда еще гражданин Кукушкин, "Сказание", он и не оценил бы, в чем соль. А ведь там решающее сражение произошло именно под Вестэллом. И Эвинна его проиграла. Чем-то оно кончится на самом деле?

  Хотя, если честно, этого следовало ожидать. Не стал бы Амори терять целое лето. Наверняка полк был отправлен, как только пришла весть о Гверифском разгроме. А Эвинна потеряла два месяца, осаждая Макебалы, уступила инициативу алкам. Теперь все будет решаться там, под Вестэллом или где-то еще.

  И, конечно, вести меняли все для захвативших цитадель сколенцев. Например, наместнику с его солдатами теперь достаточно просто отсидеться. А вот Морресту помощи ждать неоткуда. Проклятый дворец надо брать немедленно. Хотя бы так...

  - Ророг! Поручи своим обшарить цитадель, собрать побольше дров. И масло. Все масло, которое есть.

  Ророг моргнул. Устраивать пожар в наполовину деревянном городе... Вообще-то это считалось злодейством, сопоставимым с ночной резней. Но сейчас, когда сколенского населения тут не осталось, это было вполне оправдано. Содрогнувшись от ненависти, Ророг кивнул.

  - Будет сделано.

  Солдаты рассыпались по улочкам цитадели. Отдирали доски и бревна, тащили поленья, осторожно несли огромные амфоры с маслом, катили бочки со смолой... У стен дворца все росла куча топлива для будущего пожара. Алки не пытались стрелять: сперва, наверное, полагали, что Моррест блефует, а потом лучники из уцелевших галерных рабов уже держали под прицелами окна. Один алк высунулся - и тут же провалился обратно. Из горла, заметил Моррест, торчала стрела, еще одна вошла в грудь, и штук пять - в подоконник, ставни, оконный переплет. Когда высунулись еще трое, результат был тот же, разве что один успел навскидку выпустить стрелу. И то она воткнулась в серую стену казармы. За этот "успех" лучник тоже заплатил жизнью. А щедро политая маслом и смолой баррикада у стен и на первом этаже все росла. Лишь когда оставалось только ткнуть в груду дров факелом, Моррест решил дать осажденным последний шанс.

  - Видит Справедливый, - крикнул он. - Мы не шутим. У вас есть выбор: сдаться в плен или умереть в огне. Отпустить вас вниз мы не можем, но обещаем, что отпустим за выкуп после окончания войны. Выходить по одному без оружия!

  "Видел бы меня сейчас дед Игнат. Одобрил бы он?.."

  - Есть ли у нас время подумать? - раздался из окна голос.

  - А что тут думать-то? - крикнул Кестан, деловито поливавший бревна смолой. Моррест поморщился: вот только жажды мести, пусть сколь угодно праведной, тут и не хватало. - Хотите жить или нет, решаете? Так ведь хотите же, баб да детишек убить готовы, лишь бы задницы свои спасти...

  - Думайте, - произнес Моррест. - У вас есть час. По истечении часа мы поджигаем дворец и расходимся по своим делам. Любая попытка сопротивления - и делаем то же самое сразу.

  Некоторое время царило молчание. На всякий пожарный Кестан высекал искру, готовясь запалить факел. Во дворце, царила тишина: они то ли очень тихо совещались, то ли попросту тянули время. На взгляд Морреста, вполне естественное желание.

  - Мы не можем сдаться сейчас, - произнес наконец кто-то. - Нам нужно отправить гонца к сиру наместнику - как мне сообщили, его войско находится поблизости. Если он даст добро на сдачу, мы сдадимся всем гарнизоном. Кроме того, нужно послать гонца к остальным частям, чтобы и они знали о предстоящей сдаче, и те, кто не хотят в плен, могли уйти невозбранно.

  "А Атраддин наверняка запретит капитуляцию, - подумал Моррест. - Ведь он через несколько дней рассчитывает быть здесь, вдобавок ему очень нужно сковать хоть один полк Эвинны. А наместник передаст тем, кто внизу, приказ взять цитадель штурмом, пока нам не до них..."

  - Только час, и ни минутой больше, - вежливо, но непреклонно произнес Моррест. - И никаких гонцов.

  - В таком случае мы продолжаем сопротивление, - продолжил голос. "Точно комендант!" - шепнул Морресту Ророг. - Сдача без разрешения сира наместника, а лучше короля - неприемлема для нашей чести.

  "А ведь и правда, - чувствуя, как, впервые за весь рейд, начинается паника, подумал Моррест. - У них, рыцарей, с этим строго".

  Он совсем забыл об Айале. А ведь она следовала с отрядом, когда над головой свистели стрелы, затаивалась за углами домов, но потом присоединялась. Как и другие, женщина умело перевязывала раны, но в отличие от своих подопечных, ее не мутило от вида крови. И сейчас недавняя куртизанка протиснулась между бойцами к Кестану, который как раз успел разжечь факел.