Цитадель души моей - страница 92

предположил, что он шпионом может оказаться – так ведь то-то и оно! Я не предположу и

никто другой не подумает – а шпиону только то и надо. Не знаю, кто в Мезе за разведку

отвечает, но дело свое он знает, похоже.

Так и сидели. Искали нас в городе или нет – не знаю. Наверняка искали, но мы

ничего и никого не слышали. Первый раз в жизни я радовался, что верги собак вычистили,

иначе отсидеться так у нас не вышло бы – и гадать нечего.

А в третью ночь выбрались мы из подвала, нашли колодец – не тот, в который

лошадей скинули – напились (еда – ладно, потерпим: на второй-третий день голодовки на

еду уже не так тянет, как в первый; а вот пить хотелось уже невыносимо) и потопали

потихоньку глухими переулками к Гаронне. Переплыли реку, нырнули в нависющие над

водой кусты левого берега, и – ищи тень в ночи. Наверное, следовало бы нам разделиться.

Беду нашу общую мы перебедовали, а больше ничего нас и не связывало. Да и мне

намного проще было бы – бороду отпустить, переодеться, и, если только злой случай с

кем-нибудь, в лицо меня знающим, не сведёт, то и не заподозрит никто в скромном

неряшливом ремесленнике – бывшего лейтенанта егерей и первого врага Империи. М-да.

А вот с Эйнаром о таком и думать нечего – с ним, пожалуй, затеряешься. Кем его не

переодень и как ни маскируй, всё равно он взгляды всех окружающих с первой секунды

привлекать будет. Может, его под быка загримировать? А что, мысль! Я усмехнулся и

вслух её озвучил. С намёком – дескать, видишь же, пути наши расходятся. Неловко мне

самому разделяться предлагать – понятно же, что без меня сложней ему будет до

имперской границы добраться. А Эйнар посмеялся добродушно, почесал лапищей затылок

и спросил как бы невзначай:

- Куда подашься, чем займешься, решил уже? – явно не просто так спросил, задумал что-

то. Даже догадываюсь, что.

- Нет, не решил, - а я и в самом деле еще не решил. В город, наверное, какой-нибудь

подамся, в селах всё же каждый новый человек слишком много внимания вызывает. В

городе остаться незамеченным легче. От границ подальше – куда-нибудь, где бестий сто

лет не видели. Там шанс встретить кого знакомого будет минимален, а милиции и

розыскникам местным я не по зубам. Так что – в город, пока, правда, не решил, в какой.

Чем заняться – это еще сложнее, тут я вообще ничего пока не придумал.

- Так если не решил, то, может, к нам, в Мезу, пойдешь? – я нахмурился, и Эйнар

заговорил быстрее, - сам смотри: тут тебе нормальной жизни уже не будет. Всю жизнь

прятаться, каждого шороха пугаясь? По тебе ли это? У нас же ты новую жизнь начать

сможешь – ни мне, ни кому другому, дела нету, что у тебя с твоими бывшими господами не

сложилось. Не хочешь рассказывать – никто и не спросит. А Оттар тебя не обидит, такие

люди, как ты, ему очень нужны.

- Нужны? – удивился я, - зачем вам егеря? Вы ж со своими бестиями в мире живете? Или

подраться собрались?

Эйнар вздохнул. Ну, я так решил, что шум кузнечного меха и небольшой порыв ветра

означают именно вздох.

- Нет. Не собрались. Мир – дело хорошее, но всё ж меняется. Климат у нас суровый,

хороших пастбищ и полей для посева мало. А народу прибывает. Засылали мы послов в

леса и не раз, с дарами и новыми условиями договоров – никак. Дары не берут, послов

взашей гонят, договора пересматривать отказываются. Народ ропщет. Уже и до беды

недалеко – пару раз крестьяне самовольно деревья рубить начинали, так еле-еле до войны

не дошло оба раза. Оттар повелел ярлам людей лесовых набирать – чтобы и поговорить с

бестиями могли убедительно, да и подраться, если до этого дойдет, но откуда ж их

набирать? Нет таких.

Я хмыкнул.

- И не говори, - кивнул Эйнар, - размягчел народ, жирком оброс. Во времена Ульрика

каждый бонд знал, как на какую бестию управу найти, да и сами твари сильно не наглели

– побаивались. А теперь – не раз уже задумывался, что договора те с бестиями, хоть и не

дают крестьянам леса вырубать, но всё ж нам самим больше во благо, чем во вред.

Поскольку они же не дают и бестиям на людей нападать – слово свое они держат крепко,

уж сколько поколений сменилось, а с их стороны ни одной попытки договор нарушить не

было. Право же, кое в чем людям у них поучиться бы стоило.

Теперь уже я вздохнул.

- Ты подумай, - Эйнар отвел взгляд в сторону и принялся, прищурившись, разглядывать

лежащие перед нами поля, - нам всё одно до вечера тут сидеть, пока не стемнеет. А я вот

еще о чем спросить хотел – сколько раз слышал про то, что «клан поднялся», так никак

понять не могу – разве вы с ними договора не заключаете? И с чего же они тогда

«поднимаются»?

- Так народу у нас, пожалуй, побольше вашего прибывает. Простой народ – ладно, ему

прокормиться и имперских земель хватит. А вот сенаторам земли уже не хватает. Нужны

новые провинции, новые префектуры, новые должности. Поэтому Империя постоянно

растёт. Нашими, егерей, то есть, трудами. Вся граница на области поделена и каждую

область потихоньку егеря в оборот берут – сначала замиряют. Договариваются, если по-

вашему. Вваливается в лес эдакая толпа егерей, числом тамошний клан раза в три

превосходящая – тут уж хвостом не повиляешь, договор на наших условиях за счастье

примешь. Да и не такие уж там страшные условия – только что людей не трогать, скот их

не утаскивать, да поля не разорять. Потом года два-три бестий никто не трогает – пока