Бару Корморан, предательница - страница 54
– Готова выслушать предложения, – ухмыльнулась Бару.
– Рыбачка, – предложил незнакомец. – Лесная куница, так любимая простым народом. Вдобавок выходит игра слов.
– Игра слов?
Бару наморщила лоб, не находя в афалонском варианте никаких каламбуров.
– Корморан – это птица, которая любит гнездиться возле воды. Корморан всегда ловит рыбу. А по-иолински «рыбачка» означает «куница, которая рыбачит». Вот он – символ икари Девены, ее основа и опора!
– Замечательно! Бару Рыбачка, любимица запретного бога. – Она кивнула на его меч. – Между прочим, многие жаждут моей смерти. Князья, которых я разорила, мятежники, которых обставила… Я даже умудрилась разочаровать парламентариев! Вы могли бы получить неплохую награду. Пожалуй, после того, что я сделала с фиатным билетом, губернатор с правоблюстителем даже не подумают возражать. Фалькрестские налоговые службы до сих пор выходят из себя.
– Мое оружие опечатано, – сухо ответил он. – И без труда его не извлечь.
Поднося бокал к своим губам, Бару рассматривала незнакомца и размышляла. Акцент, голос, нос е горбинкой могут многое рассказать о лесных краях…
Вероятно, лесничий. Из ту майя, очевидно… или нет?
Склонив голову, она пригляделась к лицу незнакомца, затем протянула руку и взяла его за подбородок. Он не отстранился даже после того, как она сжала пальцы, словно нащупывая знакомые черты. Навалившись на стол, Бару потянула его на себя, отметила полузакрытые глаза и крупные губы. Почувствовала, как напряглись его мышцы…
И, наверное, разочаровала его, шепнув на ухо вместо ожидавшегося продолжения:
– Тайн Ху? Какая решительная маскировка!
Княгиня Вультъягская разразилась хриплым смехом.
– Наконец-то! Как долго я ждала! Я‑то не сомневалась, что вы меня сразу раскусите!
– Явились убить меня?
Тайн Ху качнула головой. Волосы, коротко остриженные после их последней встречи, защекотали ухо Бару.
– Ваш ход сделан. Фиатный билет рухнул. Ответить мне нечем. Но, разорив нас, вы погубили и себя. Освободили нас от бумажных оков Империи. Дотла спалили плоды десяти лет экономического наступления Маскарада. В каком-то смысле я победила.
– Но я остановила вас.
– На время. Но подумайте о своем будущем.
Отстранившись, Бару опустилась в кресло и выпила.
Тайн Ху расхохоталась. Похоже, княгиня предположила, что Бару последовала ее совету и погрузилась в раздумья.
В каком странном положении оказались они обе! Метнули друг в друга копья и теперь сидели рядом – раненые, истекающие кровью. Тайны и устремления Тайн Ху были известны Бару, как никому во всем Ордвинне. И она уничтожила их – надежно, как только смогла.
Вероятно, именно по этой причине Тайн Ху неотвратимо влекло к пей.
– Я собираюсь вам кое-что сказать, – начала Бару. – Замечательная идея, о которой мне довелось читать. Нечто, изобретенное в Ориати.
Тайн Ху ухмыльнулась.
– Выкладывайте.
– Каждое лето вы закупаете для Вультъяга зерно и фрукты и делаете запасы на зиму. Если цены поднимаются, страдаете вы – и, конечно же, вместе со вультъягскими семьями – Вультъяг-Сентиамутами, Вультъяг-Одфири и прочими. Если цены вдруг падают, бедствуют хлеботорговцы. Для обеих сторон предпочтительна золотая середина. – Бару уставилась на свой бокал и решила, что с нее пока хватит. – Поэтому заключайте сделки заранее. Закупайте зерно для урожая следующего лета сейчас.
Тайн Ху сдвинула брови.
– А вы, я вижу, шутить изволите! Это зерно еще лежит в земле и ждет своего часа, чтобы проклюнуться! Никто не ручается ни за будущий урожая, ни за цены!
– Именно поэтому и нужно заключать срочные сделки – чтобы защититься от неопределенности. Торговцы поступятся надеждами на необычайно высокие цены, а вы – на необычайно низкие. Но риск и для них и для вас тоже уменьшится.
Губы Тайн Ху сжались за окаймлявшими маску перьями.
– Ваше последнее экономическое нововведение разорило тысячи. Из-за вас нынешней зимой погибнут от голода люди.
– Нонсенс и преувеличение, – ответила Бару с толикой яда в голосе (вздрагивать от этой мысли она будет позже – по ночам). – В фиатные билеты вкладывали средства помещики, купечество и знать. Именно они были той добычей, которую вознамерился поймать в свои сети Маскарад! А я приманила этот косяк рыб и выпотрошила имперский улов! Я… – Не удержавшись, она фыркнула в свой бокал. – Ха! Я – защитник простого люда!
– Разумеется. Но вы повторяетесь. Ваши золотые ссуды прославили вас в загонах для скота и каменоломнях. Но вы не понимаете Ордвинн, ваше превосходительство. Если князь несет убытки, он возмещает их поборами с крестьян.
Помрачнев, Бару умолкла и мельком окинула таверну, битком набитую матросами. Среди них затесался какой-то штатский: мужчина с рыжими, будто ягоды рябины, волосами. Он заказал необычайно старое и крепкое пойло и привлек к себе восхищенное внимание собутыльников.
Молчание нарушила Тайн Ху.
– Расскажите мне о Тараноке.
– Я почти ничего не помню… – соврала Бару, и ложь, перемешанная с крупицами истины, потекла с языка сама собой. – Только краски. Какой черной была земля, каким чистым – море. Мы сидели под звездами, я слушала шум волн и мечтала. Я стояла с отцами на берегу, смотрела вслед уходящим купеческим кораблям и думала, что корабли дойдут до края мира и упадут вниз, а мы останемся… И ничего не знала ни о гаванских, ни о равнинных, ни об обмене валют, ни о масках.
– С отцами? У вас был не один отец?
