Хозяин таёжного неба - страница 79
Стёпка понял, что сейчас ему придётся действительно туго. Бронированные громилы могли задавить его одним своим весом. Против таких терминаторов самое надёжное оружие — это хороший гранатомёт. Причём, стрелять лучше из-за угла и с большого расстояния. Чтобы потом успеть убежать.
К сожалению, гранатомёта у него при себе не было, поэтому пришлось доставать из кармана нож и щёлкать рукояткой. Непонятно почему магия меча на этот раз сработала с запозданием. Возможно, причина была в висящих на шее у Хвисса защитных амулетах, возможно, — в целенаправленном противодействии магов-дознавателей. Так или иначе, но за те несколько долгих секунд, когда Стёпка в растерянности смотрел на не торопящуюся включаться рукоять магического ножа, он постарел лет на десять. Так ему показалось. Когда же эклитана с приветственным звоном вырвалась на волю, и витая шершавость её рукояти приятно взбугрилась под пальцами, он с трудом удержался от облегчённого вздоха. Сработало! Ура! А враги пусть считают, что так и было задумано.
Рыцари, впрочем, на появление у него оружия не отреагировали совершенно: по сравнению с их чудовищными мечами эклитана, мягко говоря, не смотрелась. А вот Перетвор с Ирифанием обменялись быстрыми взглядами, радуясь, наверное, тому, что у них до драки с демоном дело не дошло. Шпионы и палачи редко бывают хорошими воинами.
— Ты умеешь удивлять, Стесла-ав, — признал оркимаг. — Но что может один меч — даже ТАКОЙ меч в ТАКИХ руках — против лучших бойцов О-оркланда?
— Вот мы и проверим, что он может, — сказал Стёпка, сдерживая уже ощетинившегося в предвкушении настоящего дела гузгая.
— «Отважен сердцем демон ночи и страха не-ет в его груди», — пробормотал оркимаг, явно цитируя какую-то балладу. А затем сделал то, чего Стёпка от него в эту минуту абсолютно не ожидал. Он двинул рукой, рыцари по его знаку опустили мечи и послушно расступились, освобождая дверной проём.
Стёпка покосился на невозмутимое лицо оркимага (что-то он недоброе задумал, это факт) и вышел из комнаты. Эклитану он убирать не стал, так и держал её наготове. Как тут же оказалось, не напрасно.
За дверью стояли ещё два точно таких же рыцаря. Только они были без мечей. Они держали большую частую сеть, зачарованную, вероятно, каким-нибудь не самым слабым заклятием. А чем ещё прикажете ловить увёртливого демона?
Едва Стёпка переступил порог, как что-то с силой толкнуло его в спину, швырнув прямо в эту сеть. Подлый и очень эффективный приём. Он влетел в ловушку головой вперёд, и если бы не эклитана, лежать бы ему спелёнутым, как муха в паутине. Сеть, которую, видимо, не сумел бы разрубить обычный, пусть даже и очень хороший меч, магический клинок вспорол так, словно та была сделана из бумаги. Даже звук получился похожий. Что-то дробно хрустнуло, мелькнули перед лицом синие искры заклинаний на узлах ячеек, разлетающиеся по сторонам обрывки нитей, полированные пластины рыцарских доспехов…
Стёпка кубарем покатился по полу, чудом не выронив эклитану и ещё большим чудом не поранив самого себя своим же собственным мечом. Ему даже показалось, что он чуть не до кости разрубил запястье на левой руке. Вскочив на ноги, он с испугом уставился на пострадавшее место, всерьёз ожидая увидеть струящуюся из перерезанных вен кровь. И тут же обругал себя, вспомнив Изведа. Какая рана, откуда кровь? Эклитана не оставляет на теле никаких следов. Однако приличную ссадину на костяшках пальцев он всё-таки заработал, и без синяков на спине, похоже, не обошлось. Да и лицо в тех местах, которых коснулась зачарованная сеть, слегка припекало. Он дотронулся до щеки и едва не зашипел от боли. Ощущение было такое, словно его облили кислотой. Впрочем, беспокоиться об ушибах и ссадинах было некогда. Враги не дремали.
Равнодушно отбросив половинки бесполезной, как оказалось, сети, рыцари развернулись в его сторону. И теперь они наступали на него вчетвером (те двое тоже вышли из комнаты), настороженные, похожие друг на друга до такой степени, словно их размножили на принтере. За их сверкающими плечами виднелась хмурая рожа оркимага. Не ожидал сиятельный Хвисс, что демон так легко вырвется из ловушки.
По-хорошему, надо было убегать. И Стёпка это прекрасно понимал. В сражении сразу с четырьмя плечистыми, закованными в броню воинами шансов у него практически не было. Отступление — это не трусость, а вынужденный манёвр. Да и за что ему здесь сражаться? За кого? Всех оркимагов всё равно не развеешь, а ему Смаклу надо поскорее выручать.
Однако гузгай думал иначе. Он рвался в бой с такой яростью, как будто эти оркландские терминаторы были его кровными врагами. Или ему просто очень хотелось подраться. И на чьё-то там трусливое нежелание ему было совершенно наплевать. Поэтому в то время, когда Стёпкина голова ещё малодушно смотрела в одну сторону, его тело, руки и ноги уже отважно летели в самоубийственную атаку. Противиться было бесполезно.
Этот самый гузгай был всё-таки товарищем несколько придурковатым, мягко говоря, и его самурайская безрассудная отвага нуждалась в постоянном присмотре и крепкой узде. Правда, обдумать это Стёпка смог гораздо позже, когда всё кончилось. А сейчас он ринулся в заведомо неравную схватку, напрочь забыв о том, что на свете есть такое понятие, как инстинкт самосохранения. Со стороны это, наверное, смотрелось довольно забавно. Что-то вроде видео из Ютуба: «Отважный суслик атакует четырёх крокодилов. И почему-то побеждает».
Первый же отбитый удар отчётливо показал, что до победы он может не дожить. Тяжеловат оказался оркландский двуручный меч для изящной эклитаны. Она с визгом отлетела в сторону, едва не вывернув кисть, и Стёпка только благодаря вовремя среагировавшему гузгаю успел отпрянуть и не угодить под обрушившийся на него вражеский двуручник. Сразу стало ясно, что ловить ему здесь нечего и никакой гузгай помочь не сумеет. Потому что против лома нет приёма. Поэтому пора делать ноги. Удирать, иначе говоря. Поразительно легко преодолев сопротивление разохотившегося гузгая, Стёпка бросился к выходу. Но дорогу к лестнице надёжно преграждали злые дяди рыцари с огромными мечами. Для них веселье только начиналось.
